Экспресс на Наарию. Сборник рассказов
Шрифт:
По спине сбежала струйка пота. Я сглотнул застрявший в горле комок и снял винтовку с предохранителя.
Старуха приблизилась к забору. Ее длинные пальцы, словно змеи, обвились вокруг металлического штакетника. Антрацитовые глаза прожгли меня насквозь. Мне, наконец, удалось разглядеть ее лицо. Я подумал, что, наверное, когда-то давно она была очень красива.
Какое-то гипнотическое чувство, сродни тому, когда смотришь с высоты в пропасть, овладело мной.
– Что тебе нужно? – крикнул я.
Сейчас я думаю, что слышал ответ, но
– Ты звал меня, и вот я явилась.
В раскрытое окно будки дыхнуло жаром. Я отпрянул назад и задел стоящую на столике рацию. Она с шумом упала на железный пол.
Когда я вновь взглянул в окно, там уже никого не было. В висках застучало. Дрожащей ладонью я вытер со лба пот.
Старуха исчезла, будто ее и не было. Цикады снова завели свою песню. Все звуки ночи вновь ожили.
– Все нормально? – Олег вернулся через несколько минут с двумя стаканами кофе.
– Все о’кей, – соврал я.
– Что-то на тебе лица нет.
– Просто жара достала.
Олег поставил кофе на столик у окна.
– Спасибо, – поблагодарил я.
– Сахар только забыл.
– Да и черт ним.
В ветвях высокого кипариса прокричала ночная птица. Легкий ветер донес до меня запах цветущего розмарина.
– Дежурный просил передать, что убьет тебя, как только наша смена закончится, – сказал Олег, – он и впрямь разбудил Ицхака насчет кондиционера.
– До конца смены еще дожить надо.
Я все еще держал ручку прожектора и рассматривал место, где стояла старуха. На мгновенье мне показалось, будто я что-то заметил.
– На что ты уставился? – напарник отхлебнул кофе и тоже посмотрел в окно.
– Подержи-ка секунду, – я отдал Олегу рычаг прожектора и начал быстро спускаться вниз.
– Эй, да что случилось?
– Хочу проверить кое-что.
Я спрыгнул на землю и подбежал к забору. На одном из его опорных столбов висела пожелтевшая от времени веревка с вплетенными в нее кожаными шнурками и костяными бусинами. Эта штука напоминала самодельные браслеты хиппи, только была шире и выглядела так, будто пролежала в песке сотни лет.
Повинуясь какому-то внутреннему порыву, я снял браслет с забора и сунул в карман.
– Все в порядке? – крикнул Олег.
– Да.
Несколько секунд я неподвижно всматривался в темноту, а потом развернулся и поднялся обратно в будку. Олег выключил прожектор и вернул его в исходное положение.
– Ну что там?
– Да ничего, – ответил я, – просто показалось.
Эстер откинула со лба непослушную рыжую прядь и, глядя куда-то вдаль, сказала:
– Давно нужно было решиться. Не понимаю, почему мы столько тянули.
Ее короткое летнее платье сидело точно по фигуре. Белый цвет выгодно контрастировал с ровным оливковым загаром. Наверное, купила специально к встрече, подумал я.
Отстраненное выражение лица Эстер сводило меня с ума. Хотелось
Мы сидели на скамейке в маленьком сквере на окраине Беэр-Шевы. Мимо шли люди. Все со своими радостями и заботами. Каждый из них, от старика до ребенка, казался мне счастливее нас обоих.
– Так ты подпишешь разводное письмо? – спросила она.
– А есть варианты? – ответил я.
Это прозвучало фальшиво.
Эстер резко посмотрела на меня. Поняв, что это не протест, а лишь форма ответа, она вновь принялась рассматривать кроны акаций.
– Можешь видеться с Леей, когда захочешь. Я не буду этому мешать.
– Хорошо.
– Будет лучше, если ты сам ей все объяснишь.
– Лучше кому?
Кажется, мне, наконец, удалось пробить брешь в ее защите. Она повела бровью и глубоко вздохнула.
– Знаешь, иногда я жалею, что мы не порвали, когда ты только призвался. Уже тогда я понимала, что у нас ничего не получится. Зачем я только допустила все эти бесконечные камбэки?
– Действительно, зачем?
Я достал сигарету и закурил.
Зеленые глаза Эстер сузились. Теперь она рассматривала меня как какое-то докучливое насекомое.
– То есть ты обвиняешь меня?
– Я никого не обвиняю.
Облачко дыма поднялось вверх и поплыло над скамейкой. Луч солнца, пробившийся сквозь листву, упал мне на лицо. Я зажмурился и улыбнулся ему.
– Тебе кажется это смешным?
– Нет, Эстер, мне так не кажется.
– Тогда чему ты улыбаешься?
– Это просто солнце.
Эстер недоуменно покачала головой.
– Б-же, и что я в тебе нашла?
Я стряхнул пепел и посмотрел на жену.
– Хотел бы я знать.
Наверное, что-то в моем взгляде заставило ее замолчать. Она поправила прическу и потянулась за сумкой. Меня подмывало спросить, не появился ли у нее кто-то, но я промолчал.
– Ладно, мне пора, – Эстер сунула мне визитку. – Это контакты человека в раввинате. Он все объяснит.
Не глядя на визитку, я положил ее в карман. Эстер поспешно встала и одернула платье. Казалось, она ждет каких-то слов, но, возможно, мне только хотелось так думать.
В комнате Леи пахло красками. На стенах висели акварели, выполненные ее детской рукой. Несколько недель назад дочери исполнилось девять. Я и не заметил, как она успела овладеть техникой рисунка и научилась передавать свои чувства с помощью кисти.
Главной темой ее работ были пейзажи Беэр-Шевы – города, в котором она родилась и выросла. Каменистые склоны древних холмов. Небесная лазурь в кронах финиковых пальм. Традиционный бедуинский базар. Рукотворный лес Ятир. Красные крыши частных домов. И, конечно, городские кошки. Эти бездомные бродяги мелькали почти на каждом рисунке. Наверное, потому что, несмотря на бесконечные просьбы Леи, сами мы кошку так и не завели.