Экстрасенс там. Дилогия
Шрифт:
– Как так получилось, он же был совершенно здоров? – задал я глупый риторический вопрос, обращаясь больше к мирозданию, чем к Вике.
– Сейчас у многих находят это заболевание. Шепчутся, что это не просто так. Наверное, корпорации, что-то сделали для уменьшения населения вне городов. – равнодушно ответила женщина. – А может быть и нет. Ты же помнишь наверное, неизвестно как он образуется.
– И подкупить никого нельзя?
– Нет, контроль тотальный, все боятся.
– Сколько времени есть?
– Дают год, может немного больше.
– Где он?
– Наверху, спит всё время.
– Как в общем тут?
– Плохо
– Как получить пропуск?
– Быть полезным корпорации, заплатить за обязательные прививки и медосмотр, не быть больным, не быть в розыске, не иметь долгов. Тогда дают временное разрешение на пребывание, дальше ищешь работу и жильё, тогда дают вид на жительство иначе никак. Говорят, всё в камерах и на пропусках, внутри городов находят в течении пары часов. Преступность нулевая. У нас интернет выключен. Местные умельцы наладили локальные куски сетки, но на этом всё. Мы полностью отрезаны от жизни. Местные организовались, поддерживают минимальный уровень безопасности, но такое, сам понимаешь. Говорят в других местах полная анархия и право сильного, особенно где были тюрьмы и колонии.
– Ты же высококвалифицированный специалист, почему не в городе?
– В нашем регионе всем заправляет «фармтехбуд», я там персона нон грата. Хорошо, что не в розыске.
– Что тут с электричеством, водой?
– Очень дорого. Электричество по расписанию, пару часов в день. Говорят скоро и этого не будет. Сети изнашиваются, никто их чинить не спешит. Электростанции все под усиленной охраной корпораций. Вода есть, мне местные сделали ручной насос, качаю из скважины.
– Уехать тоже нереально?
– Конечно, это теперь только для города и полезных граждан. Ввели градации полезности. Чем выше уровень гражданства, тем больше плюшек. Мы вообще не граждане. Если бы работали в городе, был бы минимальный уровень и даже тогда не были бы доступны путешествия.
– И на личном транспорте тоже не получится?
– Основные дороги перекрыты блокпостами, тоже надо пропуска. Полями далеко не уедешь и бандитизм процветает. Корпорация сейчас начала наводить порядок, до этого вообще была махновщина. Сейчас притихли, но всё равно нарваться более чем реально.
– Что с деньгами? Запасами?
– Я помогаю в местной больнице, но доктор из меня так себе, не тот профиль. Но местные уважают, не обижают и помогают. Корпорации ввели свои деньги, обмен на старые идёт, даже в город ехать не надо, на любом блокпосту можно поменять. Но в основном в городах всё электронное. Часть твоих биткоинов я обналичила ещё до всего этого и потихоньку меняю. Пока грех жаловаться, но за корпфантики можно купить только самое необходимое для выживания. Скорее всего со временем ситуация выровняется
– Восстаний не было?
– Были. Но толку нуль, бронетехника и ударные беспилотники без ограничения применения не позволяют добиться гражданскому восстанию хоть какого-то успеха. А отсутствие медицины и лекарств несут огромные потери. Армейские и полицейские части всё устраивает, у них высокие уровни гражданства, они и их семьи хорошо живут.
– Понятно. Что с Сашкой?
– Переболел новым вирусом, осложнение на речевой аппарат. Плохо стал говорить. Мы с Женей болели раньше, нам достались лекарства, ему уже нет, закончились. Ты то сам как?
– Росту. У меня пять лет прошло.
– Почему не приходил?
– Не мог пройти. Кое-что путь преградило – поднял рубашку демонстрируя шрам.
– Круто выглядишь. Что с порталом?
– Власти провели операцию и уничтожили.
– Понятно. – скисла Вика, плечи опустились, опять начали катиться слёзы по щекам, уткнулась лицом в поджатые колени.
– Пойду Жеку посмотрю.
Я перенёсся на верх. В постели лежал худой бледный абсолютно лысый подросток с огромными синяками под глазами. Не сразу узнал своего сына. Уселся в позу лотоса по середине комнаты. В душе зашевелилась жалость и сожаление, что так всё случилось, но так вяло, как будто не о моём любимом сыне речь идёт, а попугайчике из зоомагазина. Что я всё таки потерял в том бою? Человечность? Грудь ныла, всё сильнее ощущалась пустота.
Ладно, это потом. Что я могу сделать? Пробить дорогу в город для них? Мне не хватит ци для того, чтобы быть долго с ними. Не будет меня рядом и им хана, приговор, тюрьма или куда сейчас отправляют? Сразу расстрел? Отпадает. Могу поискать пещеру Валеры и пробираться из Карелии. Даже если получится, а потом что? Отпадает. Могу пойти к альвам, попросить помощи. Надо обдумать. Могу вернуться к башне Атжаса, забрать себе источник и попробовать пробить портал сюда, как рассказывал леший. Если он на месте. План так себе, но другого нет. Благодаря источнику может получиться. Все пути опять ведут в Великий лес.
Хочу я этого? Хе-х, нет. Переться обратно через хреналион тысяч километров, потом тащиться по альвовским лесам и в конце непонятно, что получится. Странно так, в голове где-то мысль тихо и глубоко: «это твой сын, он умирает, сделай что-то» и тут же рядом мысль: «так лень переться в этот чёртов лес, может ну его? Живи себе спокойно». Мысли в мозгах друг другу противоречат это нормально, но то, что душа молчит. Я стал бесчувственным инвалидом. Если я сейчас уйду окончательно, они все вскоре умрут, а что мне от этого? Иногда только в мозгах что-то будет вспоминаться мимолётное и всё. Сколько такого у меня за прошлую жизнь мимолётного может вспомниться? Не ври себе! Такого не было никогда и не можешь ты ничего такого вспомнить! Тогда я был человеком, а сейчас я инвалид. Тёмный забрал у меня самое ценное, кусок души, совесть, любовь, человечность. Сука, ведь я должен что-то чувствовать, вот мой сын умирает, а я сижу и капаюсь в себе. Какого чёрта? Ради чего я вообще тогда живу? Сейчас отвернусь и у меня не останется вообще ничего. Я обязан это сделать. Возможно ли вернуть себе всё?