Экстремальные услуги

Мзареулов Константин

Любопытная здесь подобралась компания. Глядишь, и сам Упырь где-нибудь поблизости случится Сюда бы сейчас того киллера, который замочил Кровавого Паука на Сапфире…

Особые почести достаются Зевсу. Дохтур-Похтур, Горилла и Жирный Педик, почтительно кланяясь, говорят ему что-то интимным шепотом. Я не слышу слов, но догадываюсь: там, в дюжине шагов от меня, звучат самые изысканные комплименты.

Потом сквозь шум десятков голосов пробивается пронзительный фальцет Аль-Зумруда Мой бывший однокурсник рапортует начальству:

– Отличный улов. Девять

бывших киллеров, за каждым числится множество успешно выполненных заказов. Из них получатся отличные снайперы. Прочая шушера – тоже сплошные душегубы, пригодятся в спецназе.

Внезапно я чувствую колебания гравитации. Для обычных людей они незаметны, но мои дополнительные органы сигнализируют, что поблизости сворачивается пространство. Я верчу головой, пытаясь определить, где это происходит, однако флуктуации силы тяжести быстро прекращаются.

А затем я слышу свист, который ни с чем не перепутаешь. Звуков выстрелов нет, но я точно знаю – совсем рядом пролетают пули, выпущенные из оружия, оборудованного глушителем. Именно пролетают, а не летят, потому что пули обгоняют свой звук. Свист, потревоживший мои барабанные перепонки, оставлен кусками металла, которые, промчавшись мимо меня, уже достигли цели.

Первая очередь вонзается в тесную группу главарей. Сила ударов буквально разрывает на части Зевса и Гориллу. Молла Асим, с его комплекцией, должен быть идеальной мишенью, но Дохтура-Похтура спасает чудо – пуля проходит рядом с его головой, лишь оцарапав ухо.

Толпа на балконе стоит неподвижно, словно застыв в оцепенении, как стая кроликов под взглядом удава. Я наслаждаюсь зрелищем истребления давних врагов, но вдруг память выплескивает образы недавнего сна – покушение на Латине и сожаление, охватившее стрелка, слишком поздно понявшего свой просчет. Я догадываюсь: на этот раз он не упустит такого шанса и попытается выкосить максимум мишеней.

Падаю, укрывшись за каменным бруствером балкона, и, как выясняется, вовремя. Невидимый стрелок перемещает линию огня, и следующие очереди хлещут по толпе, убивая всех подряд.

Пули кромсают тела, так что не будет возможности применить ни одну известную методику регенерации Поток металла неумолимо движется в мою сторону Оглушительно звенят разбитые стекла, летят во все стороны осколки. В двух шагах от меня валится Шлюха, забрызгав кровью блузку Розетты. Пуля, угодив полковнику точно в лоб, сносит полголовы.

Из космопорта выбегают на балкон несколько солдат в броне. Вскинув автоматы, они в кого-то палят, но тут же падают – снайпер убивает их одного за другим, всаживая пули в прозрачные щитки шлемов.

Лежу, распластавшись среди крошева битого стекла и камня. Ко мне медлительно приближается струйка растекающейся крови. Вокруг в обнимку валяются трупы и те пока живые, кто успел, подобно мне, принять горизонтальное положение. Неподалеку вижу Рози – вроде бы она пока жива. Чуть в стороне скрючились Аль-Зумруд и похожий на недорезанного кабана Молла Асим Окровавленным носовым платком хирург зажимает разодранное ухо.

Удары пуль грохочут

совсем рядом, словно стрелок пытается пробить защищающую меня стенку… Каменное ограждение футовой толщины не выдерживает и разлетается вдребезги. В метре с небольшим от моей головы образуется солидная пробоина.

К счастью, на этом представление заканчивается. Мы лежим еще с четверть часа, не решаясь пошевелиться Потом в кармане Дохтура-Похтура раздается трель телефона. Кое-как вытащив миниатюрный аппарат, врач-садист подносит трубку к здоровому уху. Выслушав невидимого собеседника, говорит с облегчением:

– Отбой. Наши захватили гнездо снайпера.

Появляются новые люди, уносят убитых. Выжившие под обстрелом с трудом поднимаются и бредут на негнущихся ногах в VIP-зал космопорта. Все бледны и ощутимо постукивают зубами. Я, хоть и не впервые под огнем, тоже чувствую себя неважно. Дело даже не в том, что пули проносились в опасной близости.

Мне совсем не нравится фраза, дескать, «захвачено гнездо». Снайпер был неосторожен: выпустил не меньше сотни пуль, то есть без спешки расстрелял четыре обоймы. Он явно не торопился уйти, словно смертник. Вот и попался, придурок… С другой стороны, если его взяли, то почему еще не принялись за… Стало быть, стрелявшего никто не видел – этот вывод приносит немалое успокоение душе издерганной моей.

Подчиненные Гориллы и Жирного Педика докладывают обстановку. Я слышу обрывки фраз, из которых можно понять, что стреляли из технической пристройки, расположенной в 700 – 800 метрах от здания космовокзала. Оказывается, снайпер ушел. В развороченной взрывом комнате остались только трупы двух охранников, застреленных из «Кольта-Анаконды». Однако по балкону велся огонь из крупнокалиберной винтовки, наверняка оборудованной оптическим прицелом и глушителем. Я сразу вспоминаю «Тираннозавр-120» из недавнего вещего сна.

– Они пришли в то здание заранее, – говорит Аль-Зумруд. – Убрали охранников и дождались, когда все соберутся на балконе. Таким образом, можно рассчитать, когда снайпер и его подручные устроили засаду – не позднее последней смены караула.

– Почему ты так думаешь? – недоумевает Жирный Педик.

– Элементарно, милый Ватсон, – Хаджи Альфонс улыбается. – Иначе бы там лежали трупы двух смен, а не одной.

– Умно, – соглашается Дохтур-Похтур, но тут же начинает нервно выкрикивать: – Они хотели убить меня! Их подослали, чтобы покончить со мной!

– Не только с тобой. – Аль-Зумруд вздрагивает.

Я стою в стороне между двумя охранниками и вспоминаю, сколько мерзостей натворили эти подонки на Монтеплато, когда на главных площадях всех городов и больших поселков были построены виселицы. Ежедневно где-нибудь происходили казни, репортажи о которых транслировались на всю планету.

Я вспоминаю, как наци ввели войска в непокорные Драконовы горы, поставив гарнизоны в каждом селении. Как всех мужчин клана Белого Волка бросили в концлагерь. Как восстали Огненные Сердца, когда пьяные солдаты-южане подожгли мемориальную крепость клана…