Эквей. Одна из пяти

Серганова Татьяна

А вот две, бледные, покрытые красными цветами, платиновые блондинки, против воли вызвали у меня злорадную улыбку. Красный цвет на Эквей считался цветом доступности и продажной любви... хм... весьма символично. Сказать им или не стоит?

– Девочки, а почему вы...?

– На себя посмотри, - посоветовала Грета, скрестив руки на груди.

А может не надо? Как-то не хочется.

Опустив глаза, я увидела свои руки (это мои руки?!!!!), покрытые нежным золотистым напылением, а на правой кисти руки раскинула свои крылья бело-голубая бабочка...

а небольшой узор из аквамариновых камней незатейливо вился по моему левому запястью, как ажурный браслет.

– Ой, мамочки...
– и бросилась к зеркальной стене.

Одного взгляда хватило, чтобы я тут же присела на пол с открытым ртом и распахнутыми от удивления глазами.

– ...!

– Надо же, она и ругаться может, - уважительно протянула француженка.
– Тебе хоть повезло, а я розовый терпеть не могу.

Моя кожа стала мягкого золотистого цвета, но в отличие от девушек, мои линии и узоры были трёх основных цветов и оттенков - белого, голубого и бирюзового, хотя больше преобладал голубой. И ещё камушки... их было много, гораздо больше, чем у подруг - незатейливый кружевной узор на животе, красиво обвивающий пупок, в середине которого, прямо на месте впадинки, была маленькая ярко-зелёная завитушка. А ещё были небольшие узоры и цветы разных размеров у основания шеи и на левом плече. Апогеем нательной живописи стала лазоревая бабочка на левой скуле. Держите меня семеро...

На краешке обалдевшего сознания отметила, что мой вчерашний наряд весьма красиво сочетается с новой внешностью.

Вот только глаза остались прежними - тёмно-карими, совсем не эквейтскими.

– Как такое возможно?

– Это мы у тебя хотели спросить. Пришли в себя утром уже в таком виде, - ответила Грета.

– Но... но это невозможно... только эквейтины... ведь... нужен обряд... а мы..., - и тут до меня дошло.
– Озеро!!!!

– Лучше бы нас тогда утопили, - мрачно заметила Вероник.

– Так вот что это был за ритуал... Но зачем они провели его над нами?

– Меня больше интересует, как смыть эту гадость, обычными средствами не получается, - прошипела Розали.
– Я уже весь гель на это не перевела.

– Я не знаю... У эквейтин они исчезают после обряда Воссоединения... Ох, мамочки, - от последней мысли мне стало совсем плохо.

А блондинки явно обрадовались...

– Это типа брак?

– Типа да.

Нет, не буду говорить.

– В общем, ничего путного она нам не скажет, - это уже Катрин.
– Пошли отсюда.

Как только дверь за ними закрылась, подруги опустились рядом со мной на пол.

– Ты хоть что-нибудь понимаешь?

– Не знаю, Грет, я в полнейшем ступоре. Для чего всё это им понадобилось. Зачем?
– я продолжала смотреть на наше отражение.

Если отбросить в сторону все переживания и шок, то стоит признать, что выглядели мы потрясающе. Несмотря на то, что узоры были по всему телу, но они не выглядели несуразно или уродливо, наоборот, смотрелись гармонично и обворожительно. С ними мы выглядели как сказочные

принцессы.

– Милость от Князя, - напомнила Вероник.

– Выходит не зря он нас к себе пригласил в гости. Наверное, хочет зрительно оценить эффект от ритуала.

– И что будем делать?
– Грета рассеяно провела рукой по сверкающему цветку на щеке и тот заблестел ещё ярче.

– Кейтис, - прошептала я.

Подруга вздрогнула и посмотрела на меня. В её глазах застыло понимание.

– Точно. И цвета те же - серые и лиловые.

– Вы это о чём?
– насторожилась француженка.

– Ник, что тебе снилось на озере?

– А что?

– Ник...

– Да фигня какая-то, я танцевала с каким-то мужчиной, а вокруг всё искрилось розовыми и голубыми бликами... - и тут до неё дошло.
– Вы что серьёзно?

– Мне снились голубые бабочки, Грете - лиловые цветы.

– Ой, мля, девочки, во что мы влипли?

А действительно, ведь во что-то вляпались. Причём по самые уши.

– Хотела бы я знать. Думаю, сбежать мы всё равно не сможем. Хотя бы потому, что следующий космолёт отправится на Землю только через три месяца. А прятаться на незнакомой планете - сродни самоубийству, тем более у нас денег таких нет.

– И что же делать?
– вздохнула Грета.
– А если они решили нас убить или... вообще сделать личными рабынями?

– Весь Альянс знает о нашем присутствии на Эквей, не забывай, какая шумиха была с этими билетами.

– Забудешь такое.

– А ты представляешь, какой это будет скандал, если с нами что-то случится. И это отличный повод надавить на независимого и несгибаемого Князя, поэтому Альянс такой шанс не упустит. И правитель Эквей отлично это понимает, или должен понимать, - я потерялась в сумбуре своих мыслей.
– Нет, тут что-то другое.

– И что, например?

– Если бы я знала, Ник. У меня просто в голове не укладывается, что именно могут означать наши рисунки.

– А они правда исчезнут только тогда, когда мы выйдем замуж?
– поинтересовалась Ника, вглядываясь в отражение и изо всех сил стараясь не морщиться.

– У эквейтин, да. У нас - не знаю.

– То есть у нас есть шанс выйти замуж за одного из этих красавцев? Ну так, чисто гипотетически?

– И ты туда же. Не болтай глупости. Зачем мы им нужны, хотя..., - я неожиданно расхохоталась и подруги испугано на меня посмотрели, явно начиная сомневаться в моей адекватности.

– Алексия, ты чего?
– первой не выдержала Грета.

– Ой, девочки. Вы выдели этих двоих стервозин в красном?

– И что?

– А то, что такие цвета на Эквей практически не используют. Точнее используют только дамы определённой профессии, - я опять рассмеялась.
– Так называемые девушки лёгкого поведения. Они не носят рисунков, они просто одеваются в красные одежды, и все вокруг знают, что это «жрицы любви».

– Да ладно? Ты серьёзно? То есть от них теперь за километр несёт - «шлюха»?
– не поверила Вероник.