Экзорцист

Савинков Сергей

— Да, я безумен, — согласился Оскар Осипович.

Я, чувствуя, что необходимо тянуть время произнес:

— Из высокопоставленного церковника вы превратились в одержимого фанатика. И да, вы правы, я — нефилим, и если демонесса не лжет, я тот, кто должен хранить равновесие. На мне есть кровь тех, кто посчитал себя выше других, но я, в отличие от вас, не буду нести на себе грех убийства тысяч невинных людей.

— Оглянитесь, вы видите здесь невинных людей? Мир должно очистить от греха и скверны, — парировал адвокат.

— Оскар Осипович, да вы возомнили себя богом, —

усмехнулся я. — В истории осталось много примеров, когда люди призывали палача, иногда намеренно, а иногда случайно. Эта тварь не будет послушной собачкой, она сорвется с поводка и убьёт вас. Удивительно, что вы еще не утратили человеческий облик, — сказал я, наблюдая, как глаза Грузенберга наливаются красным светом. — Вы держите его внутри себя, а демон и любая потусторонняя сущность разрушают свою оболочку. Теперь мне ясно, зачем вам потребовалось содержимое сундука, который вы так хотели получить от Зотова. Вам нужна была страховка, чтобы выжить, в случае, если Палач выйдет из-под контроля и решит убить своего создателя. Те люди на кладбище были послушными марионетками, а вы их использовали. Наверняка поставляли им наркотики или что-то подобное. Так что вы куда больший грешник, чем я.

— Хватит, я устал слушать твой бред….

Голос Грузенберга уже мало походил на человеческий. Мощный рычащий голос явно принадлежал палачу. Адвокат дернулся, и его фигуру окутало алое свечение.

— Внимание, говорит полковник Свинцов! Здание окружено! — усиленный громкоговорителем голос ударил по ушам. — Отпустите заложников и сдавайтесь. Даю вам две минуты, затем начнем штурм.

— Ты заманил меня в западню, — сказал Грузенберг.

В моей руке запищал телефон, информируя о входящем сообщении. Я посмотрел на дисплей и открыл сообщение.

— Боюсь, Оскар Осипович, наше сотрудничество подходит к концу, — сказал я и протянул телефон адвокату.

— Возьми телефон, сучка, — сказал адвокат и, прикрываясь демонессой как щитом, подошел ко мне.

Девушка осторожно взяла телефон и продемонстрировала его адвокату.

— А-А-А-А-А-А! — вопль боли и отчаяния пронесся по пустому помещению фабрики. — Вы все умрете, — прорычал адвокат, и его тело буквально окутала багровая дымка.

— Мы здесь не причем! — заорал я, стараясь перекричать шум с улицы. — Его убил не я, а Свинцов, отпустите Халфассу.

Но увидевший фото обезглавленного сына адвокат напрочь потерял чувство самообладания. Заключенная в его теле сущность воспользовалась слабостью человека и вот-вот должна была вырваться на свободу. Грузенберг пятился к окну и прикрывался всхлипывающей от боли демонессой. Я наступал на Грузенберга, надеясь, что получится договориться если не с ним, то с тварью, обитавшей в его теле.

— Палач, отпусти ее, она не виновата в твоей смерти, — сказал я, пытаясь наладить контакт с монстром.

— Нет, она умрет, как и все вы, — рычала тварь утробным голосом.

Неожиданно по ушам ударил звук выстрела, и меня накрыло фонтаном крови и плоти. Грузенберг вместе с демонессой начали заваливаться на пол.

Я, пытаясь протереть глаза от крови, бросился на пол.

Следующая

пуля, выпущенная из крупнокалиберной винтовки, выбила несколько кирпичей из стены.

— Сука! — заорал я и пополз по направлению к демонессе.

Халфасса лежала на полу, скорчившись. Правая рука девушки грудой бесформенного мяса лежала в паре метров. Демонесса всхлипывала и стонала. Я начал скидывать с девушки остатки серебряной цепочки. Сорвал с шеи сложный амулет и отбросил его в сторону.

— Оставь, это бесполезно, — прошептала девушка.

Снизу послышался топот ног. Похоже, группа захвата была уже в здании, и с минуты на минуту меня должны были повязать.

Тело Грузенберга с развороченной грудью лежало неподалеку. Невидимый мне снайпер использовал крупнокалиберную винтовку, которая буквально превратила тело адвоката в кусок мяса, попутно оторвав демонессе руку.

— Давай, нам нужно уходить, — сказал я и попытался поднять демонессу с пола.

— Оставь, — тихо сказала она. — Мне осталось в лучшем случае несколько минут. После той дряни, что вливал в меня этот урод, я чувствую боль, как и обычный человек. Сейчас еще держусь за счет резерва силы, но для восстановления нужно гораздо больше энергии, — сказала девушка.

Снизу донеслись какие-то команды. А затем чьи-то крики и какой-то шум и грохот. Несколько раз по ушам ударили хлопки выстрелов.

— Хрен я тебя брошу, — сказал я и, схватив демонессу за воротник, пополз вместе с ней к закрепленному у окна тросу. — Держись, и не смей подыхать.

Демонесса слабо улыбнулась и закрыла глаза.

Я бросил взгляд на труп Грузенберга. Алое свечение, исходившее от тела адвоката, и десятки протуберанцев, возникающих вокруг, заставили меня ускориться.

— Давай, рогатая, потерпи, подлатаем тебя, — сказал я, продолжая тащить девушку по полу. — Нам нужно отсюда свалить, а там заживем по-новому.

Права тебе купим.

Я нес еще какую-то чушь, лишь бы хоть немного успокоиться. Снизу доносились крики и стрельба. Похоже, группа захвата с кем-то схлестнулась и сейчас ведет бой.

До окна, из которого был сброшен трос, оставалась пара метров.

Подтянул к себе трос и обвязал им девушку. Перекинув бесчувственное тело через подоконник и аккуратно начал стравливать его вниз. До земли оставалось около метра, когда край окна, где я находился, буквально взорвался. Я заорал, зажимая десятки кровоточащих ранок на лице. Демонесса находилась во внутреннем дворе здания, а значит, временно она в безопасности.

Фабрика имеет форму правильного квадрата, во внутреннем дворе демонесса в относительной безопасности. А вот мне уйти так просто уже не получится. Если здание окружено, то у меня нет не единого шанса. Похоже, что Свинцов решил разом покончить со всеми и обыграл меня по всем статьям.

Я прижался спиной к одной из кирпичных колонн и наблюдал, как тело адвоката рассыпается, словно оно истлело за считанные мгновения.

Мощный рев, прокатившийся по зданию, заставил стрельбу ненадолго утихнуть. Высунув голову из-за колонны, я увидел, как алое облако, наконец, приобретает форму.