El Diablo

Темная ночь. Стуки по трубам канализации. Крики на улице. Большое, деревянное, частично покрытое краской окно. Маленькая комната, с большим зеркалом на двери шкафа, прямо напротив кровати. По привычке пытаюсь нащупать крестик на шее, но его нет. Нитка порвалась, и он потерялся. Крестик никогда не терялся до этого. Только вера.

Не спится. Какой-то голос далеко в подсознании не дает сосредоточиться на сне. Аккуратно встал. Пошел в темноту опираясь на мебель. Дошел до кухни и запил пару таблеток со снотворным. Вернулся до кровати. Я никогда не боялся темноты. Для меня это было

частью природы, частью естественного. Без всякой мистики, магии, суеверий. Тьма – это просто отсутствие света, не более того. Скажу даже больше, она мне нравилась. Находясь в ней чувствовал себя уютно.

И вот темнота стала напрягать. Еще раз рефлекторно дотронулся до шеи. Креста нет. Оберега нет. Без защиты. Только круглый значок участника.

Тьма стала более осязаема. Или я перепутал таблетки или мне стало казаться что тьма вокруг стала тягучей, вязкой. Отвернулся к стене. Закрыл глаза. И тут я почувствовал взгляд. Смотрящий мне в спину, как бы сквозь меня. Панический страх сковал меня. Настолько сильный, что парализовал каждый мускул, не давая шевельнуться, повернуться. Позволяя только лежать, прижавшись к стенке, свернувшись комочком. Нашел в себе силы повернуться. Я посмотрел в зеркало, там только мое отражение. Уже почти успокаиваюсь, как замечаю два огонька. Зеленый и красный. Зрачки. Прямо за мной. В зеркале.

Кричу, падаю, опрокидываю стол с ноутбуком, бегу к выключателю и включаю свет. Со светом стало легче.

Присел. Посмотрел в зеркало. Никого кроме меня испуганного с лишними прядями седых волос. Пытаюсь отдышаться. Тут раздался скрип. Медленный, неторопливый, железный. Он шел сверху, от лампочки. Она выкручивалась.

Свет потух. Тьма стала сгущаться, опять становиться вязкой. Я был в маленькой комнате не один.

Боль. Какая-то сила поднимала меня вверх за волосы. Я не кричал. Просто был переполнен ужасом настолько, что не мог издать и звука. И тут услышал голос.

–Я ждал, пока ты останешься без защиты, с самого твоего детства. Считай, что я твой дьявол-хранитель. Только хранить тебя мне надоело. – Мысли раздались у меня в голове.

–А где мой ангел-хранитель? – подумал я.

–Исчез вместе с тем куском железа, что ты хранил на шее. Ни Бога, ни дьявола нет. Но эти штуковины обладают большой силой. И все потому, что много людей верит, что они защитят их. Ты тоже верил в это. Именно это тебя и спасало до сего дня. А теперь мне ничего не мешает.

–Ты убьешь меня?

– Смерть – это примитивно, как примитивны все вы – существа, состоящие из вещества. На тебя у меня другие планы. А теперь отправляйся в мир грез!

Проснувшись утром, мало что помнил о прошлой ночи. Болела голова. Решил выйти погулять, подышать свежим воздухом. Или проехаться на метро. Какой-то непонятный голос в голове посоветовал взять нож. Окей, ведь надо слушаться внутреннего голоса. Оделся, обулся, посмотрел в зеркало, пожелал удачного пути.

* * *

– Вот почему никому голос в голове не говорит убрать мусор на улице или отправить денег больным детям? Вечно советует убийства и непотребства.

Водитель такси комментировал вчерашнее происшествие – в час-пик в метро один из пассажиров устроил поножовщину.

Умерло 3 человека включая нападавшего, 10 получило ранения.

– Возможно потому, что это было их собственное желание и они таким образом снимают с себя ответственность?

Пассажир, которому на вид было лет двадцать, был одет в костюм-двойку с галстуком. Одежда немного мешковатая, несмотря на довольно плотное, почти переходящее в состояние “в теле”, телосложение, слегка не по размеру и явно не с его плеча. Рядом лежал рюкзак-трансформер, который в этот момент представлял собой деловой портфель.

– Разумно. Все в нашей голове. Приехали.

Машина остановилась у гостиницы “Бета”.

Пассажир расплатился, вышел из такси и огляделся. Он явно был тут в первый раз и искал как пройти ко входу.

На улице было душно, одежда явно не по погоде. Пот уже струился по рубашке.

Молодой человек прошел внутрь гостиницы и присел у входа в фойе. Люди, вокруг, были чем-то похожи на него. В таких же дешевых костюмах, с портфелями разной степени аутентичности и похожести. Некоторые, как и он, здесь были видимо впервые, поэтому либо останавливались на входе, неуверенно озираясь, либо приседали на свободные кресла. Остальные же, друг друга знали. Жали руки, обнимались, смеялись.

– Привет, Кир! Рад тебя видеть, шикарно выглядишь

К парню по имени Кир, подошла пара – молодой человек и девушка одного с ним возраста. Парень был выше на голову Кирилла, но более худой. Причем визуально похожий на него. Словно Кира взяли и вытянули по всей длине.

– Привет, Илюх! – Сказал Кирилл, протягивая руку, и они похлопали друг друга по плечам. Потом повернулся к девушке, худенькой, с черными как смоль волосами, и обнял ее. – И тебе привет, Дина.

– Оля не смогла прийти? – поинтересовался Илья, небрежно и демонстративно подняв левую руку и посматривая на позолоченные часы.

– Нет, написала, что какой-то форс-мажор.

– Жалко, мы на нее рассчитывали. – расстроился Илья. Они переглянулись грустно с Диной. – Ну, ладно, главное ты тут. Ну как, готов стать успешным и богатым?

– Да, готов! Хочу быть как вы, у вас же получилось.

– Тогда пошли. Вон туда.

Илья похлопал Кира по спине, и они направились в глубину гостиницы. Поднялись на этаж выше. Там был большой холл между конференц-залами. Помещение уже порядком заполнилось людьми. Причем совершенно разными. Были и пенсионеры, и люди среднего возраста, и совсем молодые и не очень.

Было очень душно, кондиционер не работал. Кто-то пытался снять пиджак, но их одергивали довольно деятельные женщины, и говорили, что не положено. Одна из таких подбежала к парню, который слишком громко о чем-то говорил.

– Так себя ведут только бедные люди! Если ты из таких, тебе тут не место. Богатые так не говорят! Понял? – сказала она довольно напряженно, испепеляя взглядом парня, который сразу же умолк и стал смотреть себе под ноги.

Кирилл с друзьями примкнули к образовавшейся группе и выстроились в линию. По очереди к каждому подходил высокий мужчина, лет тридцати пяти. Каждому улыбался в тридцать два зуба, хлопал по плечу и говорил ободряющие речи.