Эльдарское пророчество
Шрифт:
Что ты делаешь?– спросил он, быстро возвращая своё внимание к Хукулину. – Каким образом мы надеешься остаться в живых?
Если я останусь в живых, то в этом не будет никакого значения. Если я умру, я покажу Ансгару как жить,– ответил Хукулин, его глаза сияли обещанием смерти.
Внезапно Найс спрыгнул с верха лестницы, переворачиваясь в медленном, закрученном сальто, когда он по дуге перелетел поверх ступеней и приземлился на поляну посреди быстро расступившихся эльдар. Он стоял лицом к лицу с Хукулином и отвесил ему короткий поклон, отдавая ветерану
УДЕРЖИВАЯ ГОРИЗОНТАЛЬНО перед собой древний лютый меч, словно драгоценную реликвию, Айден стоял в середине центрального четырёхугольного двора Храма Яростных Мстителей. Внутри было темно, лишь слабый фиолетовый свет заливал пространство, и Айден вдыхал воздух, как засыхающее растение впитывает воду. Впервые за долгие годы он чувствовал себя так, словно был один в этом мире. Его нелепый сын вернулся во Дворец Ясновидца, а почётный караул покинул его в главных воротах храма, зная, что на Каэлоре есть не много мест более безопасных, чем Святыня Мщения.
Прекрасный клинок, не правда ли?– Мысли исходили словно бы из ниоткуда и одновременной отовсюду.
Айден улыбнулся, но он не обернулся и не посмотрел вокруг. Прошло уже много времени с тех пор, когда он зависел от милосердия Экзарха Лэйргнена, и в течение одного мгновения он наслаждался беспомощностью жертвы. У Лэйргнена был особый талант заставить склонить голову даже прославленных посетителей своего храма, в котором он был бесспорным хозяином, и Айден почувствовал свою собственную уязвимость подобно бодрящему порыву ледяного ветра. Это вызвало у него дрожь. Скучная, роскошная безопасность Сентриума уже почти заставила его забыть, что значит чувствовать страх смерти. Он почти забыл, что значит быть живым.
Это был подарок моему лучшему ученику.
– Это был поистине редкий подарок, квихан, - ответил Айден, обращаясь к своему бывшему наставнику как ученик.
Позади него раздался лёгкий, но отчётливый звук, и Айден понял, что Лэйргнен только что спрыгнул с одного из балконов, которые окружали внутреннюю поверхность полого шпиля над площадью. Это было одно из его типичных приветствий, и оно всегда производило впечатление.
Много времени прошло с тех пор, как ты удостаивал посещением эти стены.
– Я пришёл, чтобы возвратить тебе этот клинок, - продолжил Айден, поворачиваясь лицом к экзарху. – Лютый меч – символ вашего Аспекта, и он должен быть здесь, с вами.
Лэйргнен молча протянул руку и взял у Айдена меч, глядя на него с любовью, словно это был потерянный ребёнок.
Я благодарен, что ты совершил эту поездку в такое время, как сейчас, чтобы возвратить меч.– В тоне экзарха сквозило недоверие. У него не было причин опасаться этого Жогана, и его прямая манера говорить была лишь самую малость окрашена формальной почтительностью.
Это прекрасный клинок, -признал он, словно объясняя мотивы Айдена. – Он когда-то принадлежал твоему отцу, Айден, утверждают, что он содержит душу Нэмзара, одного из вождей Диких Наездников Сейм-Ханна, захваченного во время Войн кораблей. Несомненно, он обладает неукротимой яростью такого дикого воина, и ему требуется владелец, обладающий исключительной дисциплиной и умением.
– Я приехал сюда не только, чтобы возвратить меч, квихан, - признался Айден более резко, чем ему бы хотелось. – Я приехал сюда, чтобы попросить твоей помощи.
Ты хочешь, чтобы Мстители сражались на твоей стороне. Ты хочешь, чтобы мы обратили наше мщение против Ансгара и против Пауков Варпа в их пределах.– Лэйргнен поднял взгляд от меча и уставился на Айдена. – Твои мысли открыты, мой лорд. Ты всегда был эмоциональным воином, Айден; в этом состоит и твоя самая пьянящая сила, и твоя наиболее огорчающая слабость. Это делает тебя могучим воином в сражении, но оно также делает тебя предсказуемым.
– Они должны заплатить за то, что сделали, квихан. В данном случае ты не можешь отрицать значимость или силу мщения. Меня учили использовать её в этом самом зале. Они оскорбили Тейрту, и они оскорбили Каэлор, а я – Победитель Порока. Также они лишили нас звезды во тьме нынешних времён, и мы должны отомстить за уход Йзульт.
Она приходила ко мне перед кончиной,– медленно ответил Лэйргнен, словно не слыша слова Айдена. – И она просила, чтобы я нарушил соглашение и встал рядом с ней на твоей стороне. Я отказал, Айден. Имеются куда большие проблемы, чем рок Йзульт или Дома Тейрту в этой истории, и роль Соглашения Шлема Азуриа должна быть сыграна на Каэлоре в будущем. Разве ты не видишь, что происходит в Сентриуме? Ты был настолько одержим местью и делами поверженного Дома Ансгар, что не обратил внимания на то, что происходит прямо под твоим носом? Разве ты не замечаешь потрескивающую энергию Вихря, бегущую по венам Каэлора? Искусственный мир находится в опасности, Айден Тейрту, Жоган Двора Ривалина. Есть грешники, которых нужно одолеть, и ты должен набраться решимости и увидеть, что произошло.
– Ты поддержишь меня или нет, Экзарх Лэйргнен? – спросил Айден прямо.
Он не нуждался, чтобы этот Экзарх Каина читал ему лекцию. Было достаточно того, что он был вынужден терпеть перешёптывания и двуличную критику Нэвир. Владыкой Сентриума был он, а не они. Он был Жоганом.
– Я не прошу, чтобы вы пошли на войну с Домом Тейрту, так как я знаю, что вы поклялись не делать этого, несмотря на предательство Эйнгил. Я прошу только помощь, чтобы совершить набег, отомстить за убийство Йзульт и вернуть ясновидца. Обе цели достойные Мстителей, квихан.
Ты не намереваешься захватывать домены Ансгар?
Айден сжал зубы.
– Я понимаю, что ты был бы не в состоянии принять участие в такой акции, экзарх, и я не прошу тебя об этом.
Ты не ответил на мой вопрос, лорд Айден.
– Ты не хочешь, чтобы я отвечал на твой вопрос, Лэйргнен! Ты хочешь отомстить за смерть своей ученицы, и то, что я сказал, поможет тебе сделать это с чистой совестью, не нарушая соглашение. Если в то же самое время идиот Морфрэн решить начать вторжение, это будет просто печальным совпадением, вызванным неуклюжим дураком. Я прошу лишь об ударе мести, а не поддержки в политической войне. Что мы совершаем в неведении, то мы делаем без греха, - улыбнулся Айден.