Электрификация

Литвинов Павел Дмитриевич

Я две недели служил! В местком заявлю!

— Я тебя совсем уволю!-крикнул я.

Илька стиснул зубы.

— Бей инженеров! — закричал он и бросился на меня с кулаками.

— Караул!-заорал я, опрометью выскочил в коридор и наткнулся на старика — лавочника.

— Вот они, — сказал он отцу,-брали у меня приборы.

— Хорошо,-сказал

отец,- завтра все будет возвращено.

Он выпустил старика на улицу и запер за ним дверь. Затем молча вошел в мою комнату.

— Что случилось?-спросил он, садясь в кресло.

Тетка стояла в дверях и ничего не понимала.

— Я-главный механик,- сказал Илька.-И Ян хочет меня уволить!

— А что у вас за предприятие? — спросил отец с улыбкой.

— Электрификация те…- начал было Илька, но я, как тигр, бросился на него и зажал рот. Между нами началась отчаянная потасовка.

— Аня,-сказал отец,-уйди, пожалуйста. Я сейчас расправлюсь с ними по-своему.

Тетка молча ушла к себе.

Мы разом притихли. Отец с суровым видом прикрыл дверь, снял ремень и сложил его вдвое.

«Дело дрянь», подумал я.

Мы с Илькой испуганно переглядывались.

Отец сел на кресло.

— Ян, подходи первый. Ты как инженер отвечаешь в первую голову.

— Предатель!-крикнул я Ильке.-Все-таки я тебя уволю!-И решительно пошел к отцу на расправу.

Я смотрел ему в лицо.

Оно было нахмуренное и сердитое. Но что-то такое проскальзывало, и я чувствовал, .что он не сердится.

Он замахнулся, и я зажмурил глаза.

Но удара что-то уж очень долго не было.

Я со страхом приоткрыл глаза.

Отец весело смотрел на меня, а в руке держал теткин паспорт со списком.

— Ну, ребята,-сказал он сквозь смех,-показывайте, где ваше оборудование?

— Вот распределительная доска! — крикнул Илька и залез под стол. — Я был главным механиком, а Ян-старшим инженером…

Отец присел на корточки, взглянул под стол и расхохотался.

— Что же у вас тут?-спросил он сквозь смех.

— Телефон с микрофоном,-начал я перечислять,-у теткиной кровати. Звонок в шкафу. Волшебный фонарь. Катушка Румкорфа у дверной ручки…

— Для чего вы ее пугали?-спросил отец.- Ведь она могла умереть от страха или с ума сойти!

— Для электрификации…-начал было Илька, да я его перебил:

— Вовсе нет, для исправления характера!

Тут кто-то стукнул в дверь.

Отец

быстро сел в кресло и сделал серьезное лицо.

Я отпер дверь, и в комнату вошла тетка.

— Бедный Ян!-сказала она, утирая слезы.-Тебе попало, но отец тебя любит и зря не накажет. Ты большой шалун, но и я тебя люблю. Прошлой ночью я слышала голос твоей покойной матери. Она мне сказала, что ты уже большой мальчик, и попросила передать тебе ее золотые часы с цепочкой.

Тетка достала их из-за пояса и положила мне на стол.

— Еще она просила купить тебе американские никелированные коньки и банку варенья.

Я подозрительно взглянул на Ильку, а отец отвернулся в сторону. Его плечи так и подпрыгивали от смеха.

— Не плачьте!- успокоила его тетка.- Мы теперь будем с Яном друзья!

Она крепко поцеловала меня, принесла из столовой коньки и большую банку с вареньем. Тетка ушла, а я с изумлением смотрел на банку с вареньем.

— Это я заказал!-смущенно сказал Илька.

— Все хорошо, что хорошо кончается,-сказал отец. — Завтра я уйду в гости вместе с Аней. Вы же снимите всю установку и отдайте ее старику. Он мне жаловался, что вы задержали ее больше двух недель.

Отец сдержал свое обещание и на следующий день ушел вместе с теткой.

Я принялся снимать приборы.

Илька прохаживался по комнате, заложив руки за спину, и весело посвистывал.

— Помогай!-сказал я сердито.

— Дудки!-ответил он насмешливо.-Я теперь безработный. Уволился со службы!

— Я тоже безработный!-сказал и.-Мы оба уволились, и предприятие наше закрылось!

— А жалко!-сказал Илька и принялся сматывать проволоку.

Мы скоро убрались, и снесли приборы старику.

Когда вернулись домой, раскупорили банку с вареньем и занялись сто уничтожением.

— Эх!-сказал Илька, облизывая ложку,- кабы каждый день так обедать!

Тут вернулись отец с теткой.

Они заглянули к нам в комнату.

— Да! — сказал отец. — Электрическая энергия самая универсальная сила в руках человека!- И пошел с теткой в столовую.

Я слышал, как она говорила ему незлым, добродушным голосом:

— Смотри, Франц, как бы у ребят животы не разболелись.