Электрик
Шрифт:
— Ого, — названный мной вашей милостью стражник сразу понимает, что я тут не просто так появился, чтобы глупость свою всем издалека демонстрировать.
И новость о бандитах интересная и сам я редкий такой беглец из далекой Империи. Ну, она не такая далекая, как добраться сюда простому мужику трудно через Дикое поле и Вольные баронства. На одной дороге неминуемо обратят в рабство или съедят, на второй обязательно захолопят ничейного мужика, шляющегося без хозяина.
То есть, хрен редьки не слаще, правда, кушать все же в баронствах так сразу не станут.
Я
— Это же Тобол! Собственной персоной! Разрази меня Святой Онуфрий!
— Да хрен с ним! Тут сам Хоб валяется, с дыркой в горле! Охренеть, ну и дела!
Крики пораженных стражников привлекают внимание остальных служивых, они все бросают свой пост на воротах, чтобы самолично убедиться в смерти видных членов местной преступности
Покойники, как видно, считались опасными людьми даже для стражников, поэтому радость по поводу их смерти в голосах служивых искренняя и незамутненная.
Командир наряда при воротах парой пинков отправляет стражников помоложе нести службу, а с остальными проводит негромкие переговоры.
Это, когда он всех покойников пересчитал и опознал по лицам.
Что, что, а лица у всех остались в полном порядке, узнать старых знакомых не составляет труда даже с посмертными гримасами на уже начавших раздуваться рожах.
Быстрое совещание между доверенными стражниками проводится по поводу возможности доложить начальству про то, как они сами их порешали с бандитами. Понятно, что это невозможный вариант теперь для стражи и вскоре принимается решение надавить на меня как следует, чтобы доложить о доблестной поимке силами привратной стражи зачем-то перевозящего мимо города трупы иноземца.
Меня ощутимо протягивают пяткой копья по спине и пытаются внушить, что я зачем-то перевозил покойников мимо города, не собираясь сообщать об этом страже.
— Если хочешь жить, повторишь то, что мы тебе скажем, капитану. Что ты ехал мимо города, а мы тебя догнали, — втолковывает мне один из взрослых стражников.
Нет, ну редкостные проходимцы служат в страже этого Жофера. Еще и трупы у меня отнять хотят, наивные дуримары, по своей наглости и тупости.
— Да как, ваша милость? — я по-прежнему именую каждого мужика в железном шлеме дворянским титулом, — Ежели я их далеко отсюда нашел? Вез целый день сюда именно, в эти ворота. Как же хотел мимо проехать? Да они мне сами сказали, что в Жофере денег дадут, когда тела покажу!
— Не, старина. Как его под глаза капитана выпустить? Он же дурак полный и нас сдаст, — махает на такое увещевание один из старых стражников.
— Это да, — соглашается с ним старший наряда, — Да и так все шито кое-как в нашем рассказе. Однако, он же где-то взял телегу с лошадью, и кто ему сказал, что денег дадут здесь?
За меня берутся плотно, только я сразу рассказываю без принуждения, что телегу, лошадь и направление, куда ехать мне дал такой здоровый воин с шипастой палицей.
— Это же тот
Я понимаю, что именно из-за моего указания его оружия, довольно редкого в этих местах, но, распространенного в предгорьях Сиреневых гор, его и узнали.
— Так, Стерх, давай за капитаном дуй! Дело серьезное выходит, похоже, наши кровники объявились! — командует старший, оставляет при мне двоих стражников для охраны телеги, и еще, чтобы я никуда не удрал по дурости своей, издалека видимой…
Пока меня расспрашивают, как я оказался в местных лесах, как потом встретил воинов, которые и поручили мне отвести тела убитых в город, чтобы получить обещанную награду.
— Так просто и отпустили тебя с телегой? — не верит мне один из стражников, — А зачем тебе к ним возвращаться, когда деньги получишь?
— Так, это, ваша милость. Дочку мою оставили у себя, мы с ней вместе из плена у зверолюдов бежали. То есть, в плен нас не успели взять, дело в ночи уже было, мы мимо всадников на страшных конях, которые поселение наше окружили, пробрались и бежать. Хорошо, что два мешка с едой было и мех с водой, на подводе все лежало готовое, собирались только выезжать в поле. Похватали их и убежали в темноте. Шесть дней сюда шли, по светилу смотрели.
— Сколько лет дочке-то? — интересуется один из стражников.
— Так. Четырнадцать, ваша милость. Она у меня девка крепкая и сильная. Вся в мать. Обещали пальцем не тронуть, если еду привезу с вином, — развешиваю я им на уши уже придуманный по дороге рассказ.
В самом деле, как заставить простого мужика вернуться в лес к опасным людям, чтобы он еще еды с вином привез и деньги отдал все.
Только кого-то в заложниках оставить из родни самой близкой. А кто для отца ближе дочери может быть?
Судя по выражениям лиц циничных стражников, они бы такую крепкую девку без хорошей учебы точно не отпустили, погоняли бы по всем позам как следует.
Так мы ждем появления высокого начальства, которое, конечно, отдыхает после сытного обеда. Поэтому его не дожидаемся так сразу, только через пару часов на воротах начинается суета.
Я это время провел во сне, похоже, что мое трусоватое и угодливое поведение простого крестьянина перед высоким начальством полностью расслабило стражников. Они больше ко мне не лезут и вопросы не задают, поэтому в тени стены я неплохо выспался за ранний подъем сегодня утром.
Теперь лежу и кручу в голове меню с его результатами последнего душегубства, хотя я предпочитаю называть это обоснованной защитой моего здоровья и спасением своей единственной жизни.
Еще вчера во время дневного сна ознакомился с результатами бойни. Ну что сказать, порадовали меня результаты, достаточно крутых людей я отправил на тот свет. Заслужили они смерть давно уже под этими небесами.
За Хоба мне выдали даже девять баллов, за его заместителя — семь, оба первыми попавшиеся Тобол и Лорас тоже по семь, четверо молодых кто уже по пять, кто по четыре балла.