Элемент Водоворота

Гениальный Идиот

– Ох, ну конечно, нет! – тут же спрятал за спину руки Суйгецу. – Ты же меня знаешь, Саске-дорогуша! Слово даю!

– Тебе лучше сдержать своё слово, Суйгецу-кун, – проговорил Итачи, взглянув на мечника.

Хозуки растянул губы в улыбке, старательно заталкивая себе за спину рвавшуюся в драку Карин. Мечник не мог не отметить, что в словах Итачи проскользнуло если не обещание жестокой расправы в случае непослушания, то что-то слишком на то похожее. Суйгецу никогда не приходилось объяснять дважды, а уж то, какой неизбежной и страшной может быть месть Учиха, он знал наверняка.

Гаара

взмыл в воздух на песчаном островке и устремил взгляд в ту сторону, откуда должен был прийти Учиха Мадара. Время его прибытия рассчитать был трудно, они не знали точного расстояния, сложно было также оценить скорость приближения врага. Но около получаса в запасе было совершенно точно, поэтому Гаара размышлял не спеша. Положа руку на сердце, он совершенно не представлял, чего ожидать от самого могущественного отступника в истории мира шиноби. Нет, он, конечно, изучил все имеющиеся материалы и записи, ведь предводитель Акацки назвался Мадарой, когда объявил им войну. И пусть Альянс знал, что это блеф, но всплывшее имя заставило Гаару проштудировать всё, что удалось найти. Однако, надо быть объективным, имевшиеся в его распоряжении материалы только до определенного момента были достоверными, а потом обрастали легендами и предположениями одно нереальнее другого. Отличить правду от вымысла было невозможно, хотя многое из того, что происходило в этой войне, находилось за гранью здравого смысла. Но размышлять об этом не было желания. Все что требовалось сейчас – решить проблему. А проблемой был Мадара.

– Я встречал его однажды, – проговорил зависший рядом в воздухе Ооноки. – Жуткий человек.

– Поединок с воскрешёнными Кагэ отнял у вас немало сил, Тсучикагэ-доно, – проговорил в ответ Гаара. – Учитывая, какой бой нам предстоит, думаю, стоит поберечь чакру.

– Мал ещё советы мне давать, – буркнул Тсучикагэ.

– Прошу меня извинить. Я забочусь лишь об успехе операции. Как главнокомандующий, – отозвался Гаара, плавно спускаясь на землю.

– Главнокомандующий! – фыркнул тот, приземлившись рядом и с явным облегчением расслабившись. – Я смотрю, ты вошёл в роль. Вон и стратегическое отступление устроил. – Он кивнул в сторону видневшейся на горизонте рощи, в которой несколько минут назад скрылись отступившие соединения Альянса.

– Я так и предполагал, что моё решение не найдёт у вас поддержки.

– Вот уж дудки! – возмутился старичок. – Я как раз таки с тобой согласен. Да-да, – он энергично покивал, поймав слегка удивлённый взгляд Гаары. – В этой битве простым шиноби делать нечего. Только под ногами будут мешаться, да чего доброго в заложники могут попасть. Мадара никогда не славился честной игрой.

– Я слышал, что его битва с Сенджу Хаширамой была честной, – возразил Гаара. – По крайней мере, так говорится в тех немногих документах, что дошли до наших дней.

– Ну, может, кроме этой битвы, – неохотно согласился старичок. – В любом случае, с тех пор много воды утекло. И учитывая то, что происходит сейчас, я бы не стал рассчитывать на благородство противника. И именно поэтому в твоём прекрасном плане есть одно узкое место.

– Наши

коллеги могут прибыть позже, чем наш противник, – кивнул Гаара.

– Именно! – подтвердил Ооноки. – И что ты собираешься делать в этом случае?

– Вступить в противостояние и по возможности сдерживать врага до прихода подкрепления.

– Что ж, все равно ничего другого нам и не остаётся, – отозвался Тсучикагэ, сделал несколько шагов из стороны в сторону, потом вдруг остановился и задумчиво произнёс: – Эта битва может стать последней для кого-то из нас. А может быть, и для всех сразу. Но имей в виду, – он вновь взмыл в воздух, ткнув юноше в грудь пальцем, – не геройствуй! Вам, молодым, ещё восстанавливать всё, что наворотили мы, старики, за всё это время. Поэтому при прочих равных условиях я предпочёл бы, чтобы погибло старшее поколение.

– Вы настроены на философский лад, – едва заметно усмехнулся Гаара. – Было бы у нас чуть больше времени, я спросил бы Вас, где, по Вашему мнению, проходит грань между поколениями. Помнится, Вы не меньше трёх раз в моём присутствии утверждали, что ещё не стары.

– Ты несносный мальчишка, – фыркнул Ооноки. – Впрочем, другого я от тебя не ждал.

– Рад, что смог соответствовать вашим ожиданиям, – ответил тот. – У нас в запасе не менее получаса. Воспользуемся этой возможностью, чтобы восстановить силы. – Он протянул Тсучикагэ бережно завернутые Темари онигири и флягу с водой.

Лицо Обито, конечно, изменилось. Это было совсем не то лицо, которое Какаши видел в сновидениях. Оно, разумеется, было и логично, ведь прошло столько лет, сам Какаши тоже изменился за это время. Да к тому же повреждения, которые нанёс Обито придавивший его камень. Но Какаши сразу узнал его. На какие-то доли секунды всё остальное как будто исчезло. Друзья, товарищи, Десятихвостый. Гул голосов, шум бамбуковых стволов и вой ветра. Был только Обито, стоявший в нескольких десятках метров от него. Его развевающийся плащ и обжигающий холодом и ненавистью взгляд.

Он думал, что подготовился к встрече. Но он оказался не готов. Обито смотрел прямо в глаза, молчал, и Какаши видел, как на его лице гуляли желваки.

– Ну здравствуй, Какаши, – наконец, крикнул он.

– Обито, – тихо отозвался Копирующий, испытав странное облегчение от того, что голос не показался ему знакомым.

– Я смотрю, ты не слишком удивился, – продолжил тот.

– Я предполагал, что это ты.

– Что ж, – Обито пожал плечами, – выходит, не получилось сделать тебе сюрприз. Жаль.

– Да нет, сюрприз как раз удался, – ответил Какаши, бросив взгляд на нетерпеливо ждавшего приказа хозяина Джууби. – Мой друг Обито никогда не стал бы…

– А мой друг Какаши никогда бы не предал своих товарищей.

Какаши кивнул, как будто подтверждая собственную мысль.

– Какаши-сенсей никогда не предаст своих товарищей! – голос Наруто как будто вырвал Копирующего из параллельной реальности.

– Ты много не знаешь о своём учителе, Наруто! – Обито растянул губы в улыбке, но его глаза остались холодными. – Он может не только предать, но и убить своих товарищей.