Элемент Водоворота
Шрифт:
– То есть, полного повтора быть не должно, но при этом мы обязаны повторить ощущения, – задумчиво проговорил Саске.
– Именно так, – старший Учиха кивнул и, на долю секунды задумавшись, добавил: – Вот ещё что: чем больше раздражаться и злиться будет Мадара, тем быстрее и легче он попадёт в ловушку. И тем надежнее она будет.
– Вы уверены, что это сработает? – Гаара бросил обеспокоенный взгляд на покрытые голубым свечением коконы.
– У нас нет другого выхода, – ответил Итачи, на мгновение потупив взгляд, затем уверенно посмотрел в глаза сперва Гааре, потом Саске и добавил: – В прямом бою мы не справимся с ним, это очевидно. Нам надо его обмануть. Лучшего варианта, чем Изанами, я не вижу.
– Что ж, – Гаара посмотрел поочередно в глаза каждому из братьев Учиха. – Если вы готовы, можем начинать прямо сейчас.
Едва
Повинуясь молчаливому указанию старшего брата, Саске отступил в сторону, чтобы дать им обоим достаточно места для выполнения техники. Сконцентрировавшись, он перевел своего самурая в полноценный режим почти одновременно с тем, как совсем рядом из земли вырос алый Сусаноо Итачи. Во время применения этой техники разделение обязанностей у братьев Учиха было прямо противоположным. По очевидным причинам фиолетовый самурай Саске больше подходил на роль основной атакующей силы: в его арсенале был и арбалет, и Кусанаги, которые младшему Учихе удалось усовершенствовать, совместив с некоторыми своими техниками и тем самым существенно увеличив их поражающую силу. Он мог не только эффективно атаковать с дальней линии, но и крушить всё на близком расстоянии. Однако Саске быстро увлекался, в пылу боя его часто заносило, он шёл напролом, забывая о безопасности. Итачи не раз говорил ему, что с таким подходом младший брат может легко угодить в ловушку. Саске только отмахивался, в шутку бросая через плечо, что это как раз задача Итачи – позаботиться, чтобы такого не случилось. И Итачи заботился: прикрывал их обоих непробиваемым щитом зеркала Ята, появлялся неожиданно в самый подходящий и ответственный момент, чтобы помочь Саске нанести решающий удар или избежать атаки противника и всегда был готов запечатать его мечом Тоцука. Итачи обеспечивал незримый и почти незаметный, но абсолютно надежный тыл, наличие которого позволяло Саске атаковать ещё азартнее и резче, будучи уверенным, что брат прикроет его. И эта схватка не стала исключением.
Дальние атаки Мадара отражал при помощи способностей Риннегана, отталкивая или перенаправляя стрелы, а вблизи его ярко-голубой самурай демонстрировал уверенное владение клинком. Братья справлялись только потому, что имели численное преимущество. Ни одна из тщательно подготовленных комбинаций не смогла пробиться к цели. Мадара, казалось, даже не вспотел. Саске всё больше злился и раздражался, понимая при этом, что только ухудшает ситуацию. Но ему хотелось как можно скорее выполнить их план и покончить с этим. Очередной выпад Сусаноо Мадары он пропустил, сделав слишком сильный замах и тем самым раскрывшись для атаки. Мадара своего шанса не упустил: толкнул его в грудь и самурай Саске почти опрокинулся навзничь, на доли секунды потеряв равновесие. Волна песка поддержала его словно садовое кресло, а самурай Итачи вытащил с линии атаки за шкирку, отбросив в сторону. Итачи закрылся щитом и отразил атаку, Мадара отступил на прежние позиции. Возвращаясь в строй, Саске думал о том, что пришло время менять тактику, и, похоже, об этом же думал Итачи.
– Я справа, – быстро проговорил старший брат и сместился в сторону, Саске заставил своего самурая отойти левее.
– Умно, – хищно прищурился оказавшийся между двух огней Мадара. – Вот только вам это не поможет.
Бросив внимательный взгляд на сосредоточенно наблюдавшего за схваткой Гаару и довольно усмехнувшись, он отрастил своему самураю дополнительную пару рук. Итачи едва заметно кивнул, давая Саске команду к нападению, Кусанаги расчертил воздух и тут же наткнулся на встречный клинок. С другой стороны Сусаноо Итачи также проводил атаку. Поединок на мечах был настолько интенсивным, что Саске пришлось так повысить концентрацию и абстрагироваться от происходившего вокруг, что когда золотой песок беззвучно подкрался, обхватил Мадару тугими
– Щенок! – прошипел он, пронзив Гаару возмущенным взглядом. – Ты мне ответишь!..
Но договорить ему не удалось. Воспользовавшись отсутствием Сусаноо, братья Учиха набросились на него с мечами. Мадара справлялся с ними обоими легко, даже несмотря на то что Гаара виртуозно делал ему подсечки при помощи песка, при этом каким-то непостижимым образом умудряясь не навредить своим союзникам, хотя все трое едва касались земли, беспрестанно вращаясь и перемещаясь в пылу схватки. На тонких губах Мадары появилась удовлетворенная ухмылка, когда он смог оттолкнуть Итачи на приличное расстояние. Однако ещё в полете тот как будто раздвоился и вновь обрушился на противника, дополнительно использовав клона. Мадара изловчился, отбросив одним ударом в сторону Саске, заблокировал выпад Итачи и проткнул его клона. Вороны закружились над его головой, оглушая криком и дезориентируя в пространстве. Братья Учиха отступили, воспользовавшись возможностью, чтобы переброситься парой слов.
– Похоже, он злится, – успел шепнуть брату Саске.
– Это хорошо, – согласился Итачи. – Но мы пока не сделали и половины задуманного. И не стоит слишком нарываться. Он почти не использует Риннеган. Видимо, считает, что сможет разделаться с нами без способностей Рикудо. Нам это на руку, не стоит его разубеждать. – Он бросил быстрый взгляд сперва на Саске, затем на Гаару и, дождавшись утвердительных кивков, продолжил: – Теперь осязание. Саске, прикрой меня.
Какаши наблюдал, как Гай и Харука слаженно атаковали Обито. С помощью Элемента Льда Харука создавала широкие и гладкие ледяные дорожки, по которым Гай с грацией канатоходца скользил то на одной, то на двух ногах, мастерски нанося удары и столь же быстро уворачиваясь. Обито не был силён в тайджуцу, Какаши очень хорошо помнил, как в академии Гай укладывал его на лопатки уже в первую минуту, однако сейчас он отбивался со всей яростью, на которую был способен. Какаши с силой сжал и разжал кулаки. Постэффекты от генджуцу и контузии почти рассеялись, он чувствовал, что потоки чакры восстанавливались, но применить, скажем, Райкири, он пока всё ещё не мог.
Обито вытащил из-за спины огромный шурикен, запустив им в Гая, и, когда тот вынужденно отвлёкся, чтобы перепрыгнуть летевший в него вращавшийся кусок металла, поставил ему подножку и оседлал, мгновенно вырастив из ладони чёрный штырь, наподобие тех, какими было прошито тело Пейна. Обито замахнулся для финального удара, однако мгновенно оказавшаяся за его спиной Харука пронзила его плечо лезвием Нуибари: наконечник раскрылся, и Харука со всей силы потянула на себя прочную стальную леску, уронив противника навзничь. Гай кое-как встал на ноги, приготовившись атаковать снова. Копирующий поравнялся с ним и кивком дал понять, что дальше он участвует в схватке на равных.
– Я, хоть убейте, не пойму, за что вы сражаетесь. – Обито медленно поднялся на ноги, даже не пытаясь вытащить из плеча наконечник с леской. – Так стараетесь, чтобы защитить право Какаши жить в мире, который может предложить ему одни страдания и мучения?
– А я вот не пойму, как неглупый с виду человек позволил кому-то настолько заморочить себе голову? – проговорила Харука. – Даже я, не зная вас лично, могу догадаться, что вы говорите не своими словами. Друг Какаши-сана никогда не повёлся бы на столь очевидную глупость, как вечное генджуцу. Ведь настоящую Рин это всё равно не вернёт. Нужно сохранить о ней память и жить дальше.
– Откуда тебе всё это известно? – Обито мгновенно развернулся к ней лицом, с силой выдернув из плеча леску вместе с крюком-наконеником. Его тело подозрительно хлюпнуло, с наконечника закапало что-то белое и скользкое на вид. – Впрочем, это не важно. Жить дальше, говоришь? Как, по-твоему, можно жить дальше, если в груди пустота? Я даже не состою из плоти и крови. Думаешь, я что-то чувствую, кроме пустоты?
– Думаете, вы один такой? – хмыкнула Харука, смело глядя ему в глаза. – У каждого из нас в жизни произошло что-то, что было сложно пережить и с чем было тяжело смириться. У вас, у меня, у Какаши-сана. Убегать от реальности – это не выход. Каждый живёт с грузом того, что пришлось пережить.