Элемент Водоворота
Шрифт:
– Я бы еще предложил, чтобы поручители были из разных Деревень. Иначе это не Совет, а ёкай знает что, – громогласно возвестил Эй.
– Согласен, – проговорил Ооноки. – Тогда вообще без шансов.
– Коллеги, вы уверены, что условия не слишком строги? – уточнила Цунадэ, переглянувшись с Гаарой. – Хотя бы не запрещайте голосовать участникам Запечатывания, в конце концов, они имеют право...
– Тсучикагэ уже сказал, что не сомневается в своих советниках, в своих я тоже уверен, – хмыкнул Эй.
– Что ж, – проговорил Гаара, – тогда нукенины будут отпущены на свободу под поручительство минимум трёх шиноби из разных Деревень. К голосованию допущены Кагэ, советники Кагэ и участники Запечатывания не из
– Да, – кивнул Ооноки.
– Тогда с кого начнём? – поинтересовалась Цунадэ, оглядев стоявших у стены под конвоем АНБУ нукенинов.
Гаара оглядел собравшихся. Все Кагэ молчали: Ооноки – недовольно поджав губы, Эй – сурово нахмурившись, Мей Тэруми – прищурившись и сцепив в замок руки, Цунадэ – выжидающе постукивая пальцами по столу. Сам Гаара много думал о том, в каком порядке рассматривать судьбы нукенинов, но оптимального так и не нашел. Логика подсказывала, что начинать нужно было с легкого – с Учихи Саске или Хозуки Суйгецу. В случае Саске его преступление, по большому счету, сводилось лишь к тому, что он ушел за силой к нукенину Орочимару, после чего этого самого Орочимару и убил. Вся его дальнейшая деятельность в Акацки осуществлялась в интересах Альянса. Что до Суйгецу Хозуки, то его вообще можно было объявить жертвой экспериментов Орочимару. Однако столь жесткие условия поручительства, за которые походатайствовали Райкагэ и Тсучикагэ, наводили на мысль, что рассматривать надо сначала сложные случаи, оставив легкие на потом – будет куда больше шансов уговорить представителей Ивы и Кумо проголосовать за очевидно невиновных людей.
– Хаюми-сан говорит, что надо пропускать вперёд девочек, – вдруг проговорила Куротсучи.
– Не совсем тот случай, я бы сказал, – хохотнул Канкуро, подмигнув девчонке. – Это как уступить место в пыточной камере. Или на виселице. Но мне, как начальнику тайной полиции Суны, нравится ход твоих мыслей.
– А что я такого сказала? – пробормотала девчонка, поймав на себе серьёзный взгляд Гаары.
– В конце концов, какая разница? – рыкнул Эй. – Пусть будет девица.
– Удзумаки Карин, – Гаара взял со стола досье, которое было подготовлено на каждого нукенина для всех Кагэ.
Карин переглянулась с Суйгецу и нерешительным шагом направилась к месту, обустроенному для подсудимых, прямо перед полукруглым столом, за которым заседали Кагэ.
– Разрешите обратиться? – выкрикнул Суйгецу. – Кадзекагэ-сама, можно высказать последнюю просьбу? Хозуки Суйгецу, – представился он в ответ на вопросительно выгнувшуюся едва заметную бровь. – Я хотел попросить, чтобы наши с Карин дела рассматривали одновременно. Это ведь ничего не изменит, правда? А нам так как-то сподручнее. Погибать – так вместе. В конце концов, столько лет вместе промучились в казематах у Орочимару… – вздохнул он. – Не откажите, Кадзекагэ-сама!
– Я не против, – ответил Гаара. – Это сэкономит время. Коллеги? – он обратился в первую очередь к Тсучикагэ и Райкагэ.
– Без разницы, лишь бы не было никаких поблажек, – хмыкнул Тсучикагэ. – На двоих шесть поручителей, не больше двух из одной деревни.
– Благодарствую, – низко поклонился Суйгецу и поспешил вслед за Карин.
– Что ж, коллеги, – Гаара вновь оглядел собравшихся, – все обвинения против Удзумаки Карин и Хозуки Суйгецу изложены в досье, которые были составлены и направлены вам для изучения накануне. Я лишь подытожу, назвав основные позиции, которые вменяются нукенинам. Во-первых, Удзумаки Карин обвиняется в пособничестве Орочимару и проведении опытов над шиноби, находившимися в плену у Орочимару, – он прищурился, заметив, как Карин опустила голову. – Во-вторых, они оба вступили в Акацки вслед за Учихой Саске и, будучи членами Акацки, участвовали в нападении на Кумогакурэ, покушении на КираБи-сана, запечатывании Однохвостого демона, незаконном проникновении
– Я позволю себе говорить за нас обоих, – поклонился Суйгецу. – Уважаемые участники Совета, в отношении того, что происходило пока мы были в плену у Орочимару могу сказать только то, что попали мы туда практически детьми, и каждый выживал, как мог. Карин согласилась помогать Орочимару проводить опыты исключительно из страха, что, если откажется, может оказаться материалом для этих самых опытов. Я лично на неё зла не держу, хотя сам был одним из подопытных кроликов. Не знаю, как сам бы поступил, поставь меня Орочимару перед таким выбором, – он перевёл дух и, поймав на себе удивлённо-восхищённый взгляд Карин, слегка улыбнулся и продолжил: – Что касается того, что происходило после того, как Учиха Саске спас нас обоих, я говорю «спас», поскольку это был действительно добровольный великодушный поступок с его стороны, так вот, после того как он нас спас, нам не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним.
– Ты всегда мог вернуться в Кири, – проговорила Мидзукагэ. – Я никогда не стала бы ставить под сомнение…
– Я… мы чувствовали себя обязанными Саске, – ответил Суйгецу. – Он попросил помочь ему найти брата, мне эта идея не показалась противозаконной. Карин вообще возвращаться было некуда, поскольку деревня Скрытой Травы практически перестала существовать. После того как Саске, как мы думали, убил своего брата, мы попали в Акацки. И вынуждены были остаться, потому что после того, как мы узнали о составе и расположении убежищ, нас вряд ли отпустили бы живыми. Кроме того, мы поняли, что Саске не до конца следует приказам Тоби, ведёт свою игру. Все остальные наши действия так или иначе были обусловлены выполнением приказов предводителя Акацки, – он немного помолчал. – В качестве последнего слова я могу сказать за нас обоих, что мы твёрдо хотим нормальной мирной жизни после всего, что с нами произошло. И нижайше просим участников Совета поручиться за нас, – в подтверждение он низко поклонился и потянул за руку Карин, так что та тоже почти сложилась пополам.
– Столько слов, – фыркнул Тсучикагэ.
– Придется ещё немного потерпеть, Тсучикагэ-доно, – едва заметно улыбнулся Гаара, – поскольку я должен ещё озвучить смягчающие обстоятельства: Удзумаки Карин и Хозуки Суйгецу добровольно отменили применение техники Эдо-Тенсей, участвовали в установлении барьера во время подготовки к Запечатыванию Десятихвостого, а также впоследствии активно способствовали восстановлению Конохи.
– Пфффф, – закатил глаза Ооноки. – Тоже мне, смягчающие обстоятельства.
– Итак, коллеги, кто готов поручиться за Удзумаки Карин или Хозуки Суйгецу? – задал основной вопрос Гаара.
– За Хозуки Суйгецу ручаюсь я, Пятая Мидзукагэ, Мэй Тэруми, – мгновенно ответила Мидзукагэ. – Наследник клана Хозуки должен вернуться в Кири.
– Благодарю, Мидзукагэ-сама, – поклонился Суйгецу. – Однако решения своего не изменю – я вернусь в Кири только вместе с Карин.
– За тебя пока даже не поручились представители других Деревень, – ответила Мидзукагэ, недобро сверкнув глазами, – а ты уже ставишь условия?
– Нара Шикамару, – проговорил ленивый гений Конохи, подняв руку, и практически все взгляды обратились к нему. – Готов поручиться за Хозуки Суйгецу.
– Шикамару? – Цунадэ удивлённо обернулась. – Поясни!
– Размен ладейной пешки принесёт три выгоды, Хокагэ-сама, – ухмыльнулся Нара. – Считайте это стратегической инвестицией в отношения с Кири, – пояснил он в ответ на ещё более удивлённый взгляд. К тому же, он починил для моей матери водопровод, а этой услуги я забыть никак не могу.