Эльфдом
Шрифт:
Насколько другой была бы ее жизнь, будь она похожа на Лейн? Может, Тинкер бы сама догадалась, что она ее тетя?
Лейн явно старалась игнорировать их ссору и все, что за этим последовало. — «Я говорила, что не передвигаются те саженцы, которых я изучала. После того, как мне удалось изучить взрослую черную иву, я поняла, что уровень магии влияет на активность растения. Этот рассадник стоит на силовой линии.
От дальнего угла теплицы змеилась слабая силовая линия. В детстве это было место, где все радиоуправляемые машинки Тинкер внезапно сходили с ума.
Теперь, став домана, она ощущала поток магии, чувствуя течение силы пальцами ног, как будто
Тинкер могла понять, как магия влияет на подвижность саженцев, но была не уверена насчет убыстрения роста. Последний раз, когда они виделись с Лейн, она только отбирала стручки. — «Ты вырастила их из семян?»
«Нет, чтобы проверить мою теорию, я выкопала их с места с очень низким уровнем магии».
Тинкер наклонилась поймать один из саженцев. Ей хотелось получше взглянуть на их ноги. — «Не думала, что растения могут так быстро передвигаться».
«Осторожно». — В один момент Лейн остановила руку Тинкер кончиком костыля, а Пони схватил ее за плечи и оттянул назад.
«Они кусаются», — сказала Лейн по-английски, и Пони прошептал по-эльфийски. — «Доми, они могут укусить».
«Стоило догадаться». — Похоже, тень Тинкер привлекла внимание саженцев. Они собрались у стены перед ней и бешено скреблись по гладкой поверхности со смешным и, одновременно, неприятным видом.
«Когда саженцы собираются такими толпами, они ведут себя как стая пираний». — Лейн откровенно восхищалась этим фактом. Она самозабвенно наслаждалась внеземной биологией. Лейн думала, что ее карьера ксенобиолога закончилась с крушением шаттла, после которого она на всю жизнь осталась инвалидом. Земные космические агентства выбирали для проведения космических операций только самых физически пригодных кандидатов. Когда Питтсбург случайным образом переместился на Эльфдом, у нее появился еще один шанс изучать жизнь на другой планете. — «Они за пару минут порвали на части большого сурка. Даже кости проглотили целиком».
Ржавые пятна на стенках рассадника приняли зловещий вид. — «Ты скормила им живого сурка?»
«Не нарочно. Глупая зверюга сама прорыла проход в рассадник». — Лейн указала на кучку раскопанной земли в углу заграждения. — «Когда встречаются флора и фауна Земли и Эльфдома, обитатели Эльфдома выходят победителями. Магия перевела принцип «выживет сильнейший» на совершенно новый уровень. Возьми хотя бы эльфов. Они выше, сильнее людей и бессмертны. Если бы мы могли использовать магию, чтобы генетически модифицировать…»
«Ты можешь изучать, как магия изменяет растения», — из всех секаша Тинкер только Яростная Песня говорила на английском и могла следить за ходом разговора, — «но ты не в праве использовать то, что обнаружила. Этот тип магии запрещен».
«Запрещен?» — Лейн указала взглядом на Тинкер, которая еще несколько месяцев назад была человеком, но теперь несомненно относилась к эльфам.
«Есть исключения, но они очень редки и строжайшим образом контролируются», — ответила Яростная Песня. — «Не природа сделала нас такими. Клан Кожи поработил всех и использовал как животных. Они разводили нас, стараясь достичь определенных черт, и убивали всех младенцев, которые не соответствовали их стандартам».
«Да да, заколдовывание, генетическое модифицирование при помощи магии, находится под строжайшим запретом». — Тинкер предупреждающе махнула Лейн, закрыть эту тему. Клан Кожи поставили себе целью создать из секаша идеальных существ и сделать их своими телохранителями. Несмотря на то, что они добились оглушительного успеха, идеальность сработала против них. Высокоморальные
«Долгое время заколдовывание было полностью запрещено», — объясняла Тинкер. — «Поэтому очень важна история Закаленной Стали, монаха секаша, над которой поднимают море шума каждую Ярмарку Урожая», — в ее детстве эта история соперничала по важности с пилигримами и первым Днем Благодарения. Каждый раз на ярмарке показывали милое маленькое кукольное шоу, и по неизвестным причинам все были зациклены на бобах кева. Только став эльфом, Тинкер начала понимать все тонкости этой истории, на которые раньше не обращала внимания. — «Порча посевов пшеницы привела к великому голоду. Закаленная Сталь решил эту проблему, добившись особых исключений в заколдовывании».
В детстве она даже не подозревала, что именно секаша, а не эльфийские «лорды» касты домана, имеют право последнего слова по всем вопросам. Чтобы доказать свою правоту Закаленная Сталь пошел не к королю эльфов, а по монастырям секаша. Так как он тоже принадлежал к этой касте воинов, его доводы подкреплялись мастерским владением мечом. В кукольном шоу перед тем как произнести свою знаменитую фразу «Зло живет не в магии, а в сердцах эльфов», он побеждает чемпиона одного из монастырей. В конце концов именно секаша разрешили ограниченное использование заколдовывания и установили основные правила.
«Заколдовывание является основной причиной, почему эльфы так яростно противостоят Они. Высокородные занимаются массовой генетической модификацией своего народа. Тэнгу когда-то были людьми — один из высокородных заколдовал их в наказание за сопротивление армии захватчиков. Он скрестил их с воронами, пировавшими на их павших братьях и отцах».
Лейн вздохнула. — «Да, я понимаю, что массовая генная модификация разумных существ аморальна. Но есть столько всего, чему эльфы и даже Они могут нас научить. Большинство приезжающих с Земли на Эльфдом биологов с высокомерием глядят на «примитивных» эльфов, не подозревая, что эльфы занимались изменением ДНК при помощи магии за тысячи лет до того, как мы узнали, что это такое».
Тинкер не хотела спорить по этому поводу в компании Яростной Песни. Она достаточно уверена, что секаша не навредит Лейн, но не хотела проверять это на практике. Одной ошибки ей хватило. — «Лейн. Что, правда?» — Тинкер махнула в сторону бешено скачущих по рассаднику саженцев. — «Нам придется гоняться за пищей?»
Лейн иронически усмехнулась, но позволила сменить тему разговора. — «Мне надо что-нибудь сделать с ними до того, как они станут слишком большими. Учитывая, что я узнала о свойствах взрослых растений, они прекрасно перенесут заморозку. Потом можно будет размораживать их по одному и изучать».
«Леденцовые монстры», — прокомментировала Тинкер. — «Со вкусом черной ивы».
Лейн улыбнулась ей — такие моменты были редкими и, оттого, бесценными. — «Я скучала».
Два маленьких слова, от которых у Тинкер заныло в груди. В детстве Лейн была ей как мама. Никакие слова не могут описать, как чувствовала себя Тинкер, узнав, что она врала ей всю жизнь — Лейн заставила ее поверить, что они не родственники, хотя по настоящему была тетей Тинкер. Ее успокаивала только мысль, что Лейн всегда была рядом, чтобы помочь ей. Она лечила от простуды, зашивала порезы, промывала раны, посвятила во все таинства менструации, и расширила ее познания по квантовой физике. Без Лейн она бы не смогла спасти Ветроволка, сбежать от Они, или сделать что-либо еще. Разве это не важнее всего? — «Да, я тоже соскучилась».