Эльфийки бывают разные. Книга 1
Шрифт:
могу поесть в придорожных тавернах, застряли в горле при виде искренней заботы на
лице доброй женщины. Прощались со мной, как с родной, обнимая и плача. Даже
господин Торн прослезился, что особенно тронуло. А я подумала о том, что эта семья
навсегда останется в моем сердце, чтобы ни случилось.
Даже мелькнула малодушная мысль: ничто ведь не заставляет переться в такую даль,
кроме собственного упрямства! Я вполне могу остаться в Фарене и устроиться работать
лавку Торнов. Тогда не нужно будет расставаться с теми, кто стал по-настоящему
близкими. Но я поспешила отогнать подобные мыслишки, присущие прежней,
неуверенной в себе Леноре.
Нет, меня ждет интересная насыщенная жизнь в Бармине, от которой глупо
отказываться! Птенец наконец-то выпорхнул из гнезда и начинает первые робкие попытки
летать.
Сравнение невольно вызвало улыбку. Представился эдакий упитанный птенчик,
которого едва держат слабенькие крылышки.
Мысленно хмыкнула и залезла в дилижанс, где, помимо меня, сидели еще пятеро
пассажиров. Тощая женщина с злым лицом, похожая на засушенную рыбину, недовольно
покосилась на меня, когда я устроилась рядом с ней. Я улыбнулась как можно шире и
поздоровалась с попутчиками. Мне ответил нестройный хор голосов, причем рыбина
только нехотя кивнула. И естественно, разглядев мои предательские уши, все тут же
начали пялиться.
Вместо того чтобы, как обычно, зажаться, делая вид, что не обращаю на это
внимание, я смело встречала самые бесцеремонные взгляды и выдерживала их, пока
очередной смущенный попутчик не отводил свой.
Выглянув в окно, помахала на прощанье Торнам, все еще стоящим на станции, и
дилижанс тронулся, увозя меня к новой жизни.
ГЛАВА 5
К концу трехнедельного путешествия я держалась уже на чистом упрямстве. Если
бы раньше знала, какой это ад, сто раз бы подумала, прежде чем ехать! Тряска в
дилижансе, постоялые дворы, зачастую грязные и неуютные, то и дело меняющиеся
попутчики и их разговоры, – все это изрядно вымотало.
Хотя, стоит признать, что за эти три недели я познала жизнь так, как не смогла за все
предыдущие годы. Да и, судя по тому, что платья стали посвободнее, сбросила еще пару
килограммов. По приезде в Бармин нужно будет найти какую-нибудь местную портниху и
перешить мой нехитрый гардероб.
И все же, как ни была рада, когда возница объявил, что подъезжаем к Бармину, от
беспокойства засосало под ложечкой. До этого момента, несмотря на все неудобства, я
четко знала, где мое место. У меня была крыша над головой, пусть и в неудобном
дилижансе, окружали люди, наблюдая за которыми, можно
иных ситуациях, и следовать их примеру. Скоро же окажусь совершенно одна в чужом
городе, имея весьма смутное представление, как о себе позаботиться. Раньше подобные
вопросы решали за меня другие.
Теперь же нахлынули мрачные мысли. Что если работодатель не стал дожидаться,
пока доберусь, и взял на мое место кого-то другого? И я окажусь на улице в полной
растерянности, перед перспективой, поджав хвост, бесславно вернуться обратно.
Здесь, в Бармине, я никого не знала и ни у кого не могла спросить совета. Даже не
имела представления, где заночевать в случае чего. Конечно, можно расспросить
прохожих, где тут постоялые дворы, но вот что делать дальше? Оставаться в Бармине,
несмотря ни на что, и пытаться устроить свою судьбу? Но что-то подсказывало, что
сделать это будет непросто. Даже работу мне нашел поверенный. Не пришлось самой
ходить по собеседованиям. А иначе, сильно сомневаюсь, что в Департамент Правопорядка
меня бы взяли.
Воображение окончательно разыгралось, и я представила себе, что и сюда
согласились взять по и вовсе вопиющей причине. Что если начальник местного
Департамента польстился на то, что я эльфийка, и рассчитывает воспользоваться
служебным положением, ожидая увидеть перед собой изящную красотку? А тут заявлюсь
я…
Вот проклятье! А что если и правда так? Нет, конечно, я бы при любых
обстоятельствах отвергла подобное предложение. Но пережить такое унижение, когда
начальник разочарованно укажет на дверь, обманувшись в ожиданиях, будет еще
неприятнее.
Так я накручивала себя остаток пути до Бармина, пока дилижанс не въехал на
станцию.
Остальные пассажиры, галдя, принялись вылезать из него, забирая дорожные сумки
и спеша по своим делам. Я вышла последней и растерянно подняла сброшенную возницей
сумку. Хорошо хоть вещей мало – лишь самое необходимое.
В нерешительности оглядывала большое пространство, заставленное экипажами.
Здесь царила суета. Люди приезжали и уезжали, бежали куда-то с вещами, переругивались
с носильщиками и возницами городских наемных экипажей, требующих слишком
большую плату за то, чтобы довести по нужному адресу.
Пока я ловила ворон, не зная, что делать дальше, этим воспользовались местные
воришки. Стайка мальчишек, ошивавшаяся неподалеку, времени не теряла. Не знаю,
каким чудом я вообще заметила, что пояс, на котором держала кошелек, полегчал. Краем