Эльфийские хроники (сборник)
Шрифт:
Шла Нарвэн медленно. Когда она добралась до самой середины Силл-Дары, то увидела, что на поляне, которая являлась для эльфов тем, чем является для людей городская площадь, собралась огромная толпа. Ей пришлось прибегнуть к своему посоху и к громким крикам, чтобы суметь пробиться в самый центр. Там она
– Тебе следовало бы оставить войну тем, кто помоложе, – сказала она упрекающим тоном, который, однако, явно не соответствовал растроганному выражению ее лица.
– Это вовсе не боевая рана, – ответил Гвидион. – Боюсь, в ней вообще нет ничего почетного.
Нарвэн легонько приподняла ладонь своего старого друга, которую тот прижимал к своему боку. К этому месту у него был приложен пластырь из листьев, почерневший от крови. Она слегка приподняла пластырь – так, чтобы можно было ощупать своими длинными пальцами рану.
– Удар ножом… Глубокая рана. Из тебя могла бы вытечь вся твоя кровь.
Она отвела назад свои пальцы, вытерла их о красный плащ друида и, взяв пальцами Гвидиона за подбородок, внимательно всмотрелась в его бледное лицо, перекошенное от переносимой им боли.
– Знахарки тут не справятся, – процедила она сквозь зубы, протягивая руку в сторону Морврина, чтобы он помог ей подняться. – Нужно отнести его в Рощу Семи Деревьев! И скажи друидессам, чтобы они приготовили все необходимое. А вы, все остальные, – уходите! Ему нужно
Эльфы повиновались и – хотя и неохотно – разошлись кто куда. Их потрясло то, что случилось с наставником, являющимся старейшим эльфом леса и первым среди друидов Элианда. Большинство из них считало его бессмертным, а потому, увидев его в таком состоянии, уже почти умирающим, и не зная, что же могло с ним произойти, они не на шутку встревожились… Охотники подняли носилки и понесли друида в Рощу Семи Деревьев. Старая друидесса удержала Морврина, схватив его за руку и жестом показав, чтобы он следовал за ней.
– Что произошло? – спросила она, садясь на большой пень и жестом приглашая Морврина сесть рядом с ней.
– Я и сам толком не знаю… – ответил Морврин. – Его ударил ножом Махеолас – ребенок-послушник. В этом я уверен, однако я не знаю, каким образом он сумел разорвать путы и где он взял нож, которым ранил Гвидиона.
– Вы его схватили?
– Ты считаешь, что этот мерзавец представляет собой такую большую ценность, что я стал бы рисковать ради нее жизнью друида?
– Значит, вы его не схватили.
– Нет.
– Значит, именно это и произошло…
Морврин повернулся к старой эльфийке, но та остановила его вопрос жестом, чтобы иметь возможность собраться с мыслями.
– Да, именно это, – повторила она с огорченным видом. – Старая дура… Мне следовало бы об этом подумать.
– Может, ты все-таки объяснишь мне, что ты имеешь в виду?
Нарвэн вздохнула и положила Морврину ладонь на лицо с такой трогательной нежностью, что это одновременно и растрогало, и испугало короля Элианда.
Конец ознакомительного фрагмента.