Эльфийские камни Шаннары
Шрифт:
— Черт побери, открывайте же, вы!.. — ревел Слантер.
Внезапно железные створы ворот распахнулись, и чьи-то руки втянули беглецов внутрь. Через мгновение ворота захлопнулись, и новые крики ярости разорвали ночь. Хельта и Слантера придавили к земле и приставили к горлу отточенные копья.
Гном с отвращением потряс головой и поглядел на Хельта.
— Давай объясняй им все, южанин. Если б я даже хотел, я бы, наверное, не смог…
Очень долго Джайр летел вниз — крошечной точечкой черноты на серо-синем фоне ночного неба. Сердце замерло. В ушах пронзительно
А потом что-то больно ударило по ногам, вода будто бы раскололась, и Джайр погрузился в ледяную тьму. Воздух резким толчком вырвался из легких, тело свело судорогой. Сквозь смыкающуюся над ним черноту Джайр неистово рванулся вверх, сознавая только одно: скорее на поверхность, где снова можно будет дышать. Окоченевшее тело не слушалось; что-то давило на него с сокрушительной силой, угрожая разорвать пополам. Джайр боролся из последних сил. Перед глазами плясали разноцветные круги; руки и ноги словно налились свинцом. Долинец рванулся… Но поздно: он уже заблудился в лабиринте черных потоков.
Через мгновение вода смыла все.
Он видел сон — такой долгий, такой бесконечный сон, — какие-то обрывки, смутные ощущения, странные места… Он их, кажется, помнил. И в то же время все они были совсем не такими… Волны движения и звука захлестывали и несли его по краям полуночных кошмаров, по знакомым лесам у Тенистого Дола, сквозь леденящие черные воды, где неуловимые формы и лица сплетались друг с другом, распадались в мгновение ока и уносились прочь, одинокие, свободные и не ведающие покоя… Была там и Брин, то совсем рядом, то далеко-далеко. Смутный образ, искаженное отражение, что вмещало в себя и обман, и реальность — и взывало, молило о понимании… Какие-то безжизненные твари без тел и лиц окликали Джайра, по голос был голосом Брин, и слова пробивались к нему, зовя, зовя…
А потом в это черное страшное место проник шепот жизни — Гарет Джакс что-то говорил ему. И руки Мастера боя держали Джайра, и вода тоже держала, а не давила уже. Долинец лежал на поверхности мутных вод и глядел вверх, на ночное небо, затянутое грозовыми тучами. Он хотел было заговорить, но задохнулся и не смог произнести ни слова. И все-таки он пробудился, вернулся из темных глубин, вот только как он туда попал и что там делал? Сознание еще не вернулось полностью. Джайр блуждал на грани мрака. Он то погружался во тьму пустоты, то выныривал вновь, к звуку, цвету и чувству, означавшим жизнь.
Вдруг чьи-то руки подхватили его, вытащили из воды и тьмы и положили на твердую землю. Снова — на твердую землю! Джайр разобрал человеческие голоса, но слова закружились в его сознании, словно сухие листья, уносимые ветром. Все дрожало перед глазами, но наконец юноше удалось сосредоточить взгляд: Гарет Джакс низко склонился над ним. На лице Мастера боя блестела влага, мокрые волосы слиплись.
— Ты меня слышишь,
Рядом с Мастером боя возникли другие лица — грубоватые лица карликов, решительные и серьезные. Джайр тяжело сглотнул, откашлялся и что-то неразборчиво пробормотал.
— Ничего сейчас не говори, — хрипло сказал один карлик. — Просто лежи.
Долинец кивнул. Потом его заботливо завернули в одеяла, подняли и понесли куда-то.
— Вот уж точно: ночь заблудившихся путников, — хохотнул кто-то рядом.
Джайр хотел было поглядеть, кто это говорит, но никак не мог сообразить, откуда именно доносился голос. В конце концов он расслабился на руках, несущих его, убаюканный легким качанием. Так хорошо, тепло…
И Джайр заснул.
Глава 19
Проснулся долинец лишь в полдень. Он бы, наверное, спал и дольше, но кто-то довольно бесцеремонно потряс его за плечо, и хриплый голос гаркнул над самым ухом:
— Мальчик, подъем! Хватит дрыхнуть! Ну, давай просыпайся!
Джайр нехотя зашевелился, перевернулся на спину и сонно протер глаза. Из окна рядом с кроватью в комнату лился сероватый свет — долинец прищурился.
— Давай-давай, день уже на исходе! И весь день я сижу тут как цепной пес. По твоей, между прочим, милости!
Только теперь Джайр посмотрел на говорящего. На постели в ногах долинца сидел…
— Слантер? — прошептал он, не веря глазам.
— Ну а кто же еще? — фыркнул тот.
Джайр моргнул:
— Слантер?
И тут на долинца нахлынули воспоминания: как бежали сквозь тьму по горам, спасаясь от гномов; как отряд разделился в битве; как потом они с Гаретом Джаксом прыгали в Циллиделлан; как он сам чуть не утонул и карлики спасли его. «Теперь все в порядке», — сказал Мастер боя. Ну да… Юноша снова моргнул. Ну а Слантер, а остальные…
— Слантер! — воскликнул долинец, окончательно просыпаясь. Он даже вскочил на постели. — Слантер, ты жив!
— Жив, как видишь. А что, не похоже?
— Но как же?.. — Джайр не договорил. Он подался вперед и схватил гнома за руку. — А остальные? Что с ними?
— Да успокойся ты. — Гном с раздражением вырвал руку, — Все тут и прекрасно себя чувствуют, так что не переживай. Эльф ранен в плечо, но рана пустяковая — жить будет. Единственный, кто в опасности, — это я. Еще немного, и я бы тут умер со скуки. Конечно, все утро сижу здесь с тобой! Может быть, все-таки вылезешь из кровати и мы пойдем отсюда?
Но Джайр уже не слушал его. Значит, все хорошо, повторял он себе снова и снова. Все живы. Все выбрались благополучно. Если честно, он даже и не надеялся на такой исход. Долинец облегченно вздохнул. И тут вдруг в его памяти всплыли слова короля Серебристой реки: «Каждого, кто пойдет с тобой, осенит мое могущество. И даст силу телам их». Может, та самая сила — магический дар — и помогла им всем пережить эту ночь и собрала теперь вместе.
— Вставай! Вставай! Вставай! — Слантер нетерпеливо заерзал. — Ты что, собрался сидеть тут вечно? Эй?