Эльфийский бык
Шрифт:
— Как?
— Обыкновенно. Смотри. С одной стороны нам нужны доярки, которые возьмут на себя часть работы на ферме, — он загнул палец. — Так?
— Ну так, — согласился Бер. — И вправду ничего тушенка…
— С другой — женихи. Одаренные и немалой силы. А если совместить одно с другим?
— Одаренные женихи-доярки?
— Дояры! — поднял палец Император. — И такие, чтоб при взгляде на них напрочь отбивало мысли о рейдерском захвате. В общем, огневики не подойдут, поскольку не понравятся коровам. Значит,
— Что? — Бер перевернул банку и слизал каплю с крышки.
— Язык порежешь, — заметил Иван, явно раздумывая, не стоит ли воспоследовать примеру.
— Воздух или вода… воздушники — авиация. Там подразделения малые. Да и в целом индивидуалисты они. А вот водники… водники нам подойдут.
— А это, значит, уже не читерство?
— Это, — произнес Император. — Использование административного ресурса в целях оптимизации работы подотчетного объекта… ну или как-то так.
— Да… разница большая, — Бер перевернул банку. — Точно другая тушенка. Фирма новая…
— Только еще надо будет посоветоваться, кого вызывать.
— В смысле?
— Подразделений-то много, как и направлений. А надо выбрать, чтоб и толковые, и… в общем, пойдем завтра в лес.
— Зачем?
— Кликнем Сивку-Бурку, вещую каурку. Она точно подскажет, кого там дернуть можно.
— Суслятина в собственном соку, — прочитал Иван. — Чего?!
— Думаешь, там Сивки с Бурками водятся? — Бер оглянулся на лес.
— Знаешь… это такой лес… чего там только не водится, — откликнулся Император. — Очень удивлюсь, если не отзовется. Какая суслятина?
— В собственном соку. Это тушенка из суслятины в собственном соку… — Иван перевернул банку. — Ну… так и есть… Бер?
— А у меня отборное мясо змеи… на курочку похоже.
— У меня тоже суслятина…
— Наверняка, братец выбирал, — Бер сунул банку в ящик и поднялся. Отерев пальцы о ноги — мокрые штаны лежали тут же на берегу, он подошел к иве, на ветке которой висели чехлы. — Подозреваю, что не только тушенку…
— Да ладно вам, — Император свою доел. — Подумаешь, суслятина… все лучше маринованных опарышей.
— А что, и их доводилось?!
— Когда принимают высокого гостя, всегда стараются удивить национальным колоритом, — Император скривился. — И отказываться крайне невежливо. Поверьте, суслятина в собственном соку — не самый худший вариант. Да и мясо почти диетическое… змеи — так вообще деликатесь.
— Твою ж мать… — Бер расстегнул молнию. — Прибью… вернусь и прибью! Или хотя бы попытаюсь.
— Ну… — Его императорское Величество были сыты и оттого настроены вполне миролюбиво. И к костюму подошел, вытащил этикетку. — Все как ты просил… очень модно и по-молодежному. Галерьяно… моднее и дороже во всей столице не найти.
— Последняя, в смысле, что дизайнер того…? — с надеждой поинтересовался Иван, глядя на нечто ярко-розовое, местами обшитое перьями, местами дырявое. Дырочки кокетливо выглядывали из-под перьев, намекая, что совсем уж обнаженное тело сокрыть не выйдет. — Не выдержал сотворенной красоты?
— Не, в смысле, что предпоследнюю мне уже пытались всучить. Такого там не было.
— Отбился, — с завистью произнес Бер, щупая рукав другого пиджака, сизого, мятого и судя по потертостям и вновь же дырам, добытого в неравных боях на ближайшей помойке.
Правда, этикетка свидетельствовала, что пиджак был новым.
Просто…
— Современная мода — она такая… — император махнул рукой, — вне рамок стандартного восприятия.
К розовому пиджаку прилагались белоснежные колготки, вновь же со стразами, имитировавшими швы. И перышки имелись, причем длинные, пришитые радужным хвостом к тому месту, из которого, собственно, и должен был расти хвост.
— А у меня такое ощущение, что дело не в современной моде, — Иван страз попытался отковырнуть, но те были пришиты намертво. — Что к этим Галерьяно тоже кого-то на отработку отправили…
К сизому штаны были синими, спортивного вида и с белоснежными лампасами. Причем шитыми почему-то криво, так, что лампасы завивались изысканными спиралями. Левую штанину они подобрали, и та даже на глаз была короче правой. Правда, правая щеголяла длинным разрезом. Иван подозревал, что при ходьбе части брючины раскрывались бы, эротично подчеркивая красоту мужской волосатой ноги и краешек носка.
— Ага… и его отловили, заперли в сыром подвале, — Бер прикинул пиджак на себя. — А он там сидит и творчеством своим взывает о помощи…
— Ну да, — Иван сумел отвести взгляд. — А заточение его разделяет большой печальный моль…
— Надо будет сказать, чтоб проверили, — произнес Императо презадумчиво. — Нельзя держать молей в заточении. Ну, дизайнеров тоже…
— Слушай, нас в таком виде не то, что на вечер, нас в город не пустят! Вань, а Вань… ты шить умеешь?
Где-то сверху громыхнуло, а потом темное небо разорвала молния. И свет её заставил стразы сиять, а полоски на брюках и вовсе засветились зловещей зеленью.
Да и по пиджаку побежали сияющие ниточки силы, складываясь в слова. Слова были не совсем приличными, а порой и вовсе нецензурными…
— Нет, — ответил Иван.
— И я нет…
— Ничего, — Его Императорское величества хлопнул парней по плечам. — В жизни нужно стремиться пробовать новое… шитье вот. Или моду.
— Или суслятину…
— Лучше уж суслятину, — отозвался Иван. — Суслятина, как мне кажется, безопаснее…
Конец первой книги