Эльфийский цветок

Бердичева Екатерина Павловна

***

Шагнув в один из силовых каналов, он снова очутился в Семинарии. У той самой двери, ведущей в подвал. Немного подумав, он вошел в структуру мира и сломал один из узлов, позволяющих менять местами во времени настоящий и вероятный миры. Пробежав незаметным ветром по всем комнатам, он везде делал одно и то же: блокировал связи между возможностями. А потом, вернувшись к себе, снял руну и вошел внутрь. Но комната была не его.

Ее не было вообще. Там, где он оказался, не было ни пола, ни потолка. Место одной из стен занимал огромный экран, в светящейся реальности которого перемещались какие-то фигуры.

Все остальное виделось Рину зеленоватыми сумерками. И, кроме этого экрана, вокруг ничего и никого не было. Немного постояв и осмотревшись, он двинулся туда, резонно заключив, что представление предназначалось именно ему.

Вглядевшись в серебристое мерцание, он вдруг увидел Лирру, растерянно глядящего в разбитый дверной проем, за которым совсем недавно были комнаты Рина. Эльф не слышал звук, но ему было достаточно видеть, чтобы дорисовать воображением ужас, охвативший несчастного дейрина. Получается, когда он развлекался с женщиной, с другом произошла новая беда, а его опять не было рядом! Какой после этого он друг?

Эльфу стало неприятно. Это что, очередная попытка рассорить его с существом, которое искренне пытается стать нужным? Да, Лирра не мог устоять перед очередной доступной женщиной. Ну и что? Он такой, какой есть, и Рин не собирался из-за этого с ним ссориться.

Но вот в коридоре появилась госпожа Симитэль. Лирра показал ей на дверь. Та пожала плечами и что-то сказала, схватив его за рукав. Но он оттолкнул ее руку и побежал по коридору туда, где продуваемый мокрыми ветрами переход вел в административный корпус.

– Вот этого бы не надо… – Сказал Рин и попытался переместиться в Семинарию. Но странное место не выпустило его из своего плена. Однако продолжило показывать все, что происходило с Лиррой.

Расталкивая семинаристов, он почти бежал к кабинету ректора. Секретарша в приемной пыталась загородить подступы магическим щитом и собственной грудью, но дейрин снес их, даже не заметив. Толкнув дверь, он шагнул внутрь, но растерянно остановился на пороге, поскольку внутри, кроме господина Ригона, были еще господа. Они сидели в четырех, поставленных кругом, креслах, а Сетьер Ригон стоял в середине, наклонив голову. Лирра, осознав, что его не только не гонят, но даже не замечают, тихонько притворил дверь и подпер ее плечами, закрыв единственный выход.

И тут для эльфа неожиданно включился звук.

– Вы намеренно вводили нас в заблуждение, господин ректор. – Сказала одна из фигур, одетая в белый плащ с капюшоном. – Из года в год мы видели процветание и благополучие, а на деле от значимого проекта остался только остов. Где хорошие, грамотные специалисты, которых мы вам рекомендовали? Где средства, выделяемые на обеспечение качественной жизни студентов? Что тут происходит, господин Ригон?

– Это модель одной из вероятностей, в какую может попасть любой демоноборец или мессия. – Поднял голову Ригон. – Простой тренинг.

– На сегодня он закончен. Верните все на свои места.

– Я пробовал… Но что-то пошло не так.

– Он лжет! – Громко сказал Лирра. – Когда я тут учился, все было не так плачевно. Но посмотрите теперь на руки и ноги студентов. На их тела. У многих – грибок, язвы, дистрофия, от которых не спасает даже лекарская магия. Преподавательский состав питается в городе, а семинаристам приходится есть тухлое мясо и гнилую капусту.

– Вы

кто? – Спросил один из капюшонов.

– Меня и моего друга взяли сюда преподавателями, поскольку мало кто соглашается на такую мизерную зарплату и здешние условия жизни. Но сегодня мой друг пропал. Его комнаты превратились в груды не подлежащего восстановлению хлама. Его ауры я не чувствую. Еще до меня доходили слухи, что тут проводятся кровавые обряды.

– Откуда ты знаешь? – Шепнул Рин. – Неужели проболталась Симитэль?

– Господин Ригон, куда Вы спрятали Эринэла Аль-Рохани?

– Это тот самый? – Тихо спросил один из сидящих другого. Тот согласно качнул головой.

– Я не слежу за мальчишками, сующими свои любопытные носы туда, где может быть опасно. У нас – не самая комфортная для проживания планета. Где-то – топи, где-то – болота…

– Например, в подвале? – Спросил Лирра.

– Не знаю. Ими занимается завхоз.

Два капюшона пошушукались между собой, и один из них объявил:

– Мы составим запрос в Конвентус, чтобы сюда прислали комиссию, которая проверит все аспекты деятельности Семинарии. Начиная с практической составляющей жизни и заканчивая уровнем знаний и умений студентов. Так что советуем хорошенько к ней подготовиться.

Ригон вздохнул с облегчением. Но Лирра, сжав кулаки, крикнул:

– Вы что, спустите ему с рук похищение моего друга? А если он пропал не один? Кто знает, сколько магов вроде как уволились, но на деле исчезли в местных трясинах?!

– Не горячитесь, юноша. – Поднялся капюшон. – Наша проверка будет тщательной и всесторонней. А Ваш друг, наверняка, сидит в каком-нибудь трактире.

Лирра набрал в легкие воздух, чтобы высказаться, но вдруг смешался и шагнул к стене, поскольку рядом с Ригоном появился коронованный призрак в мантии из крыс. Судьи тут же вскочили со своих кресел, прикрывая носы платками и воротниками.

– Что ты сделал с книгой, щенок? – Стукнул он посохом об пол. – Признавайся, куда ты поместил Дирэль? Хочешь владеть ею лично?

– Уйди отсюда! – Закричал Ригон. – Старый маразматик, разве не видишь, кто рядом с тобой?

– Я давно мертв. Так что мне плевать на этих высокомерных ублюдков, которых кто-то вынудил сюда спуститься, и которым нет дела до происходящих тут событий. Что вам нужно? – Оглянулся он на капюшоны. – Энергия? Она поступает с избытком. Правда, тяжелая и грязная. Чем живет местный люд? Ненавистью, тоской, беспросветной изнурительной работой и вечной нищетой. А еще – завистью к тем немногим, в чьих руках сосредоточены материальные богатства. Воровство, насилия, грабежи… Множество ранних смертей. Вас это устраивает. Так зачем вы сюда пожаловали?

– Разве не на тебе лежит вина за все это безобразие? – Повысил голос один из капюшонов. – Кто своими страстями прикормил демона, взрастив в тихой нравственной девушке ненависть к собственному мужу и отцу своего ребенка? Разве не ты научил обращаться ее с вместилищем порока?

– Протестую. – Мягко улыбнулся Ригон. – Вместилищем порока можно назвать каждого, находящегося в этой комнате. Ибо всеми нами движут желания, по-другому, страсти. Проявленный мир живет за счет их силы.

– Протест не принимается. – Ответил один из четверки. – Если желания не согласуются с моралью и законом, они не имеют права на воплощение.