Эльфы. Во власти тьмы
Шрифт:
Такаар провел их окольными путями через верфи к лагерю, в котором содержали Коэля и тысячи других заключенных. Ауум вдохнул зловонный воздух и впервые ощутил в нем запахи скорой победы и свободы. Он вознес короткую молитву Элисс и их нерожденному сыну, после чего повел своих Тай вперед.
У ворот стояли шестеро часовых. Ни один из них даже не догадывался о том, что их ждет. Такаар остановился рядом с Ауумом.
— Охранные заклинания обезврежены? — спросил его Ауум.
— Все до единого. Я же говорил, что ты можешь доверять мне.
— Я поверю тебе только тогда,
Коэлю было страшно. Подошла его очередь отдыхать, и он лежал на полу, зажатый с обоих боков товарищами по несчастью, но уснуть не мог. Сегодня вечером они пели громко и страстно, и послание, которое они хотели передать, было получено в каждом бараке в городе. Коэль давно молился о победе эльфов, и еще пару дней назад ему казалось, что его мечта сбылась.
Двери в склад были закрыты на засов. Эльфов заперли внутри, снабдив их скудным запасом воды и питья. Для Коэля это означало, что ТайГетен одержали победу и что они скоро придут, чтобы освободить своих собратьев, но сегодня, на третью ночь, когда голод и жажда грозили отправить тех, кто ослабел, в объятия Шорта, он начал сомневаться в этом.
Он знал о прибытии рабочих-людей. Не исключено, их было куда больше, чем они думали, и их заключение продлится до тех пор, пока не вернется армия людей. В тот вечер Коэль решил, что они должны попытаться вырваться на свободу самостоятельно, и поэтому сейчас ему было страшно.
Должно быть, он все-таки забылся тревожным сном, потому что вдруг увидел над собой чью-то тень и услышал голос Ауума.
— Я же обещал, что ты будешь первым, друг мой, и сдержал слово. Вставай и идем со мной, Коэль, герой Исанденета. Ты и твои люди свободны.
По правде говоря, по большей части, слова Ауума потонули во внезапном шуме: проснувшиеся эльфы обнаружили, что к ним на выручку пришли ТайГетен. Они закричали, завопили и бросились к дверям, едва не затоптав Коэля, но архонт ТайГетен крепко держал его, так что бегущие благополучно обогнули их и вырвались в ночь.
— Толпа сделает то, что считает нужным. А мы должны открыть двери всех бараков и прийти на храмовую площадь, — прокричал Ауум.
— Я покажу дорогу, — сказал Коэль. — За мной пойдут многие.
— Снаружи тебя ждут друзья, — сказал Ауум. — С ними Болта.
Коэль разрыдался и крепко обнял Ауума.
— Старый черт, — всхлипнул он. — Неужели он никогда не умрет? Спасибо тебе, Ауум. Спасибо тебе.
— Давайте покончим с этим, — ответил тот. — Берегитесь Истормуна и его охраны; они по-прежнему опасны.
Они с Коэлем вышли из барака и направились к воротам. Коэля била крупная дрожь, а при виде Болты ноги у него вообще подогнулись. Ауум оставил их вдвоем и присоединился к ТайГетен. На улицах Исанденета уже зазвучали крики эльфов, и радостные возгласы перемежались яростными воплями. В них безнадежно глохли стоны умирающих людей.
— Пять тысяч станут тридцатью тысячами, — обратился Ауум к ТайГетен. — И они очистят этот город от грязи и смрада людей. Идемте,
— Мы должны возглавить эльфов, — предложил Улисан. — Уберечь их от опасности.
Ауум покачал головой.
— Сегодня — их ночь, а не наша. Толпа обладает собственным разумом и отыщет правильный путь.
ТайГетен быстро направились к храмовой площади под звуки просыпающегося к восстанию города. Громовой рев означал, что освобождены новые рабы из бараков. Видели они и вспышки заклинаний, но те были редкими и никогда не появлялись в одном и том же месте дважды. Толпа действительно проявила собственный разум — эльфы кружили по городу, освобождая все новых рабов из бараков, но при этом неуклонно приближались к храмовой площади, где должно было состояться решающее противостояние с их главным палачом.
Ауум заметил, что солдаты и маги тоже отступают к площади, пытаясь перегруппироваться на единственном пятачке, оставшемся в их распоряжении. Уже совсем скоро магам Штайна предстоит продемонстрировать все свое умение. Только это и вызывало беспокойство у Ауума, но, к своему удивлению, он вдруг понял, что всецело доверяет Такаару… Хотя, откровенно говоря, поводов для беспокойства было ровно два, поскольку самого безумного и взбалмошного эльфа и след простыл.
Ауум привел ТайГетен к западной оконечности площади, где когда-то охранные заклинания гроздьями висели на стенах храмов, а стены домов в переулках поросли ими, как плесенью. Он остановился позади храма Орра и знаком показал своим воинам отойти в сторону.
— Пришло время узнать, прав ли был Такаар, — сказал он и, прежде чем они успели остановить его, положил ладони на деревянную стену и стал карабкаться наверх. Из бревен не ударило ни одного языка пламени, чтобы сжечь его заживо. — Похоже, так оно и есть. За мной.
ТайГетен укрылись среди резных фигур и плинт [33] , украшающих храм Орра, и стали смотреть вниз на площадь. Следы ужасающего надругательства, которому люди подвергли храмы, были видны повсюду. Стены были изуродованы похабными рисунками и надписями, резные украшения безжалостно разбиты, шпиль храма Икс исчез вообще, а храм Инисса был полностью разрушен.
33
Плинт — квадратная плита, нижняя часть базы (основания) колонны или столба.
Ауум стал внимательно наблюдать за происходящим внизу. Солдаты перекрыли все подступы к площади со стороны Тропы Инисса десятью шеренгами по тридцать человек в ряд. За их спинами стояли, по крайней мере, сорок лучников, а третий кордон был составлен из магов. Некоторые из них, похоже, уже установили щиты, а остальные готовили огненный обстрел восставших.
— Нужно правильно рассчитать время, — прошептал он, хотя никто на земле не смог бы расслышать его из-за приближающегося оглушительного шума. — Истормун тоже выжидает нужного момента, и мы должны не дать стрелам и заклинаниям обрушиться на толпу. Там, внизу, у нас остались друзья. Помните об этом.