Элирм VI
Шрифт:
И Мозес учился. Огребал по башке, позорно проигрывал, дробил копчик о землю, но учился. Стиснув зубы, он с упорством отпетого мазохиста выходил на арену, чем вызывал одобрительный взгляд со стороны генерала и даже легкий намек на улыбку. Разумеется, рыцарь смерти никому этого не показывал, однако у меня начало складываться стойкое ощущение, что он издевался над монахом не просто так. А будто бы его к чему-то готовил. Пытался отыскать в толстом увальне адамантиевый стержень, дабы затем выковать из него нечто удобоваримое.
Хотя, быть может, игв
Размышляя над этим, я прислонился затылком к шершавому камню и принялся наблюдать за коллегами по несчастью.
Илай против дэтлока, Глас против бодака и Герман против вампира.
Первый явно побеждал, доминируя за счет некромантских способностей. Второй носился кругами словно испуганный кролик и никак не мог выудить из кармана застрявшую «неваляшку». Третий отчаянно пытался попасть по едва различимому силуэту.
К слову, мы тренировались на усыпанной песком площадке вблизи зиккурата. За высокой и толстой оградой, полностью скрывающей внутренний двор от посторонних глаз и гарантирующей нам приватную обстановку.
Несколько дней назад Гундахар не поленился и, одолжив две сотни орков, возвел вокруг локального царства мертвых настоящую крепостную стену. Да еще и увитую колючей проволокой, ядовитым плющом и защитными чарами. Всё, лишь бы любопытные дети не взбирались наверх и не наблюдали за тем, чем занят на досуге их несравненный кумир. Как и не пытались бросить в него что-нибудь тяжелое или вонючее, дабы привлечь внимание.
Да. В своих устремлениях мелкие проказники отрицали любые компромиссы и не гнушались идти на крайние меры. Что даже меня иногда удивляло.
«И куда только смотрят их родители?» – думал я каждый раз, когда слышал на улицах обсуждение очередного хитрого плана, как выкурить генерала из зиккурата. Поджечь, затопить, обмазать стены говном, соорудить катапульту и закидать его владения «бомбами», изготовленными на основе мочи, аммиачной селитры и сырого яйца. Предварительно настоянными, разумеется.
Дикость, конечно. Хотя, с другой стороны, притаившаяся во мне частичка стихиалия отчего-то считала это забавным. И даже рвалась подсказать детям идеи получше. Но нет. Мы – приличные люди. А значит, будем вести себя соответственно. Маники бы оценили подобные шалости, старые игвы – нет.
– Ой! Ой-ой-ой! Нет! Герман, в сторону! Он меня сейчас достанет!!!
Бум!
Очередной глухой удар, и тело шамана вышвыривает на хрен с арены.
Приземлился аккурат возле меня, свалившись на землю в позе «плуга». Нечто похожее на «березку», вот только с носками, опущенными до земли.
– А-а-а… Твою мать…
Тяжело раненный в правое плечо, Эстир сперва приложился к бутылке и лишь затем материализовал ингалятор здоровья. Притом, что по-прежнему лежал кверху задницей.
Интересная
– Живой? – спросил я.
В ответ шаман горько хмыкнул и вновь перешел на вискарь.
– Знаешь, Влад, говорят, тяжело смотреть на губы, которые не можешь поцеловать. Это всё враки. Гораздо тяжелее не смотреть в глаза бодаку.
Я толкнул его в бок и подтянул к себе, помогая усесться.
– Пожалуй, это самое нелепое сравнение, которое я когда-либо слышал, – ответил я.
– Но вместе с тем, доля правды в этом все-таки есть.
– Ну, пожалуй, ты прав.
Я покосился на Шейда.
Бодак. Очередной чертовски опасный противник. Мертвый танк с иммунитетом к электричеству, яду, страху и любому ментальному воздействию.
Медленно передвигаясь по площадке вслед за жертвой, он стрелял по оппоненту «Волшебным кулаком», если тот не желал подходить, и испускал вокруг себя «Ауру уничтожения», постоянно наносящую небольшой урон за счет некротической энергии, от которой невозможно было ни спрятаться, ни укрыться.
Затянул бой – сдох. Угодил прямо в лапы – тоже сдох. Посмотрел мертвецу в глаза – сдох гарантированно, потому как главной отличительной особенностью данного вида нежити была способность «Иссушающий взгляд», что действовала на живых словно магнит. Манила, пленяла и завораживала своим мистическим желтоватым свечением, отзываясь на периферии сознания чем-то одновременно ужасным и грандиозным. Гипнотизирующим и привлекательным.
Если вы вступили с ним в бой, то ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах нельзя смотреть бодаку в глаза. Стоит взглянуть, и тот мгновенно притянет жертву к себе, наложит дебафф на минус пятьдесят процентов к параметру «Выносливость» и нанесет колоссальный урон психической энергией. А низкоуровневых противников и вовсе убьет.
«Ох и не того смертоносного взгляда боялись дети. Не того», – подумал я.
В отличие от Гундахара, этот парень реально был в состоянии перебить всю толпу, не вставая с места. Флегматично, скучающе, с долей грусти в убийственном взоре. Так, будто бы он извинялся.
Любопытные противники, ничего не скажешь. Причем каждый из них требует индивидуального подхода. Особой тактики.
– Ай, черт!
Бум!
Сбоку от нас рухнула груда мифрила.
Как и я, Герман был для вампира слишком медлительным. И вдоволь наигравшись со здоровенным болванчиком, Хакаш отправил танка в глубокий нокдаун.
– Огромная туша, маленький мозг, – тотчас же последовал язвительный комментарий. – Локо – на исходную, матка Ямарайаху – на исходную. Остальные отдыхают.
– Надо же, – улыбнулся Эстир. – Судя по всему, Илай так отделал бедного дэтлока, что тот временно выбыл. Глядите.
И правда. В отличие от остальных ветеранов Галереи Павших, Дарий валялся на земле переломанной куклой и отчаянно дрыгался, пытаясь подняться. Казалось, что его конечности ему неподвластны.