Элита
Шрифт:
— Мне бы хотелось, чтобы в моей свадебной церемонии были отражены традиции моей культуры, — негромко вставила Элиза. — У нас в Новой Азии девушки появляются на торжествах в красном, а жених должен преподнести подругам невесты подарки, чтобы вознаградить их за то, что позволили ему взять ее в жены.
— Не забудь пригласить меня к себе на свадьбу! — потребовала Крисс. — Я люблю подарки!
— И я тоже! — воскликнула Марли.
— Леди Америка, вы что-то все время молчите, — заметила королева Эмберли. — Какой бы вы хотели видеть свою свадьбу?
Я
— Вообще-то, мне в голову приходит только одно желание. Хочу, чтобы замуж меня выдавал отец. Ну, знаете, когда он за руку подводит тебя к человеку, за которого ты выходишь, и вкладывает твою руку в его. Это единственное, чего мне всегда хотелось по-настоящему.
— Ну, так все делают, — протянула Селеста. — Никакой оригинальности.
Наверное, я должна была бы разозлиться на нее за то, что вмешалась в разговор, но лишь пожала плечами:
— В такой день мне важно знать, что мой отец полностью одобряет мой выбор.
— Это так мило. — Глядя в окно, Натали сделала глоток чая.
Королева Эмберли весело рассмеялась:
— Очень надеюсь, что ваш отец его одобрит. Кого бы вы ни выбрали, — добавила она поспешно, спохватившись, что ее слова могут быть восприняты как намек, что моим избранником станет Максон.
Интересно, она и в самом деле так считает? Рассказал ли Максон ей о нас?
Вскоре разговор на свадебные темы сам собою прекратился, и королева удалилась в cвои покои поработать. Селеста устроилась перед большим телевизором, вмонтированным в стену, а все остальные принялись играть в карты.
— Здорово было, правда? — сказала Марли, когда мы с ней уселись рядышком за столом. — Пожалуй, так много на моей памяти королева еще никогда не говорила.
— Увлеклась, наверное.
Я не стала никому рассказывать о том, что узнала от сестры королевы Эмберли о ее многочисленных неудачных попытках завести еще одного ребенка. Адель обещала, что, как только нас станет меньше, ее сестра будет относиться к нам теплее, и оказалась права.
— Ладно, а теперь скажи: у тебя правда нет никаких других планов на свою свадьбу или ты просто не захотела откровенничать?
— У меня нет никаких других планов, — подтвердила я. — Мне как-то сложно представить себе пышную свадьбу. Я ведь Пятерка.
Марли покачала головой:
— Это ты раньше была Пятеркой. А теперь ты Тройка.
— Ну да, — согласилась я, вспомнив о своем новом статусе.
Я появилась на свет в семье Пятерок — не слишком хорошо оплачиваемых художников и музыкантов. И хотя я терпеть не могла кастовую систему в целом, то, чем мы зарабатывали на жизнь, мне нравилось. Непривычно было думать о себе как о Тройке, представлять в качестве своего возможного поприща учительство или писательство.
— Не переживай, — утешила Марли, верно истолковав выражение моего лица. — Пока
Я хотела было возразить, но меня отвлек крик Селесты.
— Давай уже! — Она с размаху грохнула пультом дистанционного управления о диван, прежде чем снова ткнуть им в направлении телевизора. — Сколько можно?
— Мне кажется или она на самом деле становится еще более невыносимой? — шепотом спросила я у Марли.
Селеста еще несколько раз стукнула пультом о диван, потом поднялась и переключила телевизор на другой канал вручную. Наверное, для девушки, выросшей в семье Двоек, это была веская причина для раздражения.
— Видимо, это все стресс, — прокомментировала Марли. — Ты не замечала, что Натали в последнее время держится как-то отчужденно?
Я кивнула, и мы обе как по команде оглянулись на трех девушек, занятых карточной игрой. Крисс с улыбкой тасовала колоду, а Натали разглядывала кончики волос. Время от времени она выдергивала очередной волос, который ей не нравился. Вид у нее был рассеянный.
— Пожалуй, напряжение понемногу начинает сказываться на всех, — согласилась я. — Теперь, когда нас осталось так мало, все труднее сидеть сложа руки и наслаждаться жизнью во дворце.
Селеста что-то пробурчала, и мы покосились на нее, но быстро отвели глаза, когда она заметила, что мы на нее смотрим.
— Ты не возражаешь, если я на секундочку отлучусь? — сказала Марли, поерзав на своем месте. — Мне нужно в туалет.
— О, я как раз думала, не сходить ли мне тоже. Не против, если мы пойдем вместе?
Марли с улыбкой покачала головой:
— Иди первой. А я пока допью чай.
— Хорошо. Я быстро.
Я вышла из Женского зала и не спеша двинулась по роскошному коридору. Кажется, никогда не привыкну к этому великолепию. Я так увлеклась, что налетела на гвардейца, стоявшего за углом.
— Ой! — только и сказала я.
— Прошу прощения, мисс. Надеюсь, я вас не напугал. — Он подхватил меня под локти, чтобы я не упала.
— Нет-нет, — со смешком сказала я. — Все в порядке. В другой раз буду смотреть, куда иду. Спасибо, что не дали упасть. Офицер…
— Вудворк, — представился он с небольшим поклоном.
— Америка.
— Я знаю.
Я улыбнулась. Ну разумеется, мое имя было отлично ему известно.
— Что ж, надеюсь, следующая наша встреча состоится не при таких драматических обстоятельствах, — пошутила я.
— Хорошо бы, — усмехнулся он в ответ. — Всего вам доброго, мисс.
— И вам тоже.
Вернувшись в Женский зал, я рассказала Марли о том, как налетела на офицера Вудворка, и предупредила ее, чтобы была осторожней. Она со смехом покачала головой.
Остаток дня мы нежились на солнышке у окна и болтали о доме и остальных девушках. Думать о будущем было грустно. Рано или поздно Отбор завершится, и хотя я была уверена, что мы с Марли останемся близки, мне будет не хватать наших ежедневных разговоров. Она стала моей первой настоящей подругой, и расставаться не хотелось.