Элита
Шрифт:
— Привет, старик. — проговорил парень, крепко сжимая руку более опытного иммунного.
— Ты смотри, мальчишка, как возмужал. И девку нашу охмурил. Так ты же свою хотел вернуть, ах какая молодёжь нынче беспринципная пошла. Всего пару лет и всё… не борется за свою любовь.
— Ты походу тут совсем кукушкой тронулся, я от своего дела не отказывался и ни за что не откажусь. Не мороси мне мозги, старый. — стал заговорческим голосом говорить Алви. — лучше скажи, из трёх ПК, два сделать под нас с Моцартом сможешь?
— Ты никак в Бережном был во время штурма! — в момент раскусил его Шпуля. — вижу по глазам, был. Значит и трофеи прибрал
— Моцарт с ПК остался, верно думаешь. Так поможешь нам? Ещё один, маленький костюм, тебе за работу причитается.
— Вот это разговор. Всё же возмужал парень… отчего же не помочь, ты же мне как сынок, помню тебя вот таким — и показал отметку чуть выше пояса.
— Помнишь, помнишь. К тебе тащить! Или сам!
— Сам. Сюда вы без палева не затащите нихрена. Бестолковые же…
Спустя всего пару дней Шпуля прибыл в Синий, и у какого–то местного знакомого приступил к работе. А спустя ещё одну неделю ПК были полностью готовы и настроены на новых операторов. Вновь почувствовав защиту этих чудо костюмов ребята были готовы отправится в сторону деревни Ксении.
— Спасибо тебе за всё. Ты… только благодаря тебе, я стал на несколько шагов ближе.
— И всё же простите ребята, я тогда глупость совершила, нет–нет, я не жалею ни о чём, но дальше я с Вами не пойду. Я не знаю, как объяснить, но мне кажется, если я пойду с вами, я там умру.
— Не переживай. Ты и так сделала всё и даже больше. Я рад что не придётся подвергать тебя опасностям вновь.
— Скорее спасать постоянно, и нытье слушать тоже. Нет уж увольте. — закончил прощаться Моцарт. — Береги себя короче.
— Пока, мальчики. Я надеюсь, вы вернётесь втроём. И это, я правда люблю Вас. Вы мне как родные. Спасибо Вам.
— Пока, сестричка.
— Пока, стервочка.
— Пока, придурки.
— Ты знаешь, брат, а ведь я не хочу ей вдуть. — почёсывая лоб проговорил Моцарт, — Странная фигня какая–то. Я к ней никогда не испытывал полового влечения. — передвигаясь по дороге, за рулём, проговорил Моцарт.
— Ну это точно странно, брат, может она реально родня твоя! — смотря на карту и при этом постоянно сканируя местность, проговорил Алви.
— Да фиг его знает. Но вот что я тебе скажу. — и делая театральную паузу, он ожидал ответа Алви.
— Ох, и что же, мой таинственный друг? — обратил наконец на Моцарта внимание парень.
— А то, что если её кто обижать будет, я ему, пожалуй, голову–то откручу. — излучая непоколебимую уверенность, проговорил Моцарт. — Но ты это…
— Да не скажу я ей…
— Ой всё.
Глава 26
— Ну здравствуй, чудило…
— Урррач, упрррррр.
— Это ты загнул конечно, как же я уйду, это ты в моем теле тусуется, вообще–то.
— Урррр, аррууууум
— Вот нахал! Пока я в космосе витал, ты до чего моё тело довёл! Жрал всё подряд, я теперь под две сотни килограмм пади вешу. Клыки, когти. Ужас.
— УРРРРЧ
— Не ори на меня, это вообще то моё тело… стой… стой чудик… аааа… нет, нет, нет… ладно, попробую
Серый потолок, обшарпанные стены. Напольная плитка, почти без целых квадратиков. Плотная обивка, в очередном месте разорвана условно буйным «разумным». Сам зараженный, сидит в углу и перемалывает крепкими зубами кости. Мясо на них уже давно отсутствовало, но персонал в момент чистки помещения, всегда оставлял некоторое количество целых костей. Они его успокаивали. Мерный хруст и лишь негромкое урчание, указывали на то, что «разумный» в сознании. После первых буйных недель, сейчас он представлял из себя действительно кроткого пациента. Постоянная терапия, совмещения тока, в моменты буйств и едой в минуты затишья, дала результаты уже через пять дней. Сейчас, по истечении трёх месяцев воздействий, разумный и вовсе был, объектом личной гордости майора Ламовски. Персоналу лаборатории, удалось отследить некоторые реперные точки процесса эволюции заражённых. В следствии обильного кормления, «разумный» сначала восстановился, а после начал эволюционировать. Все данные, полученные вследствие постепенного изменения организма, были запротоколированы и сейчас изучались группой учёных в центральном штабе. Удивительной особенностью стало то, что, когда учёные решили провести зараженного на следующий этап эволюции, у них ничего не получилось. Не смотря на обильное питание, изменений не было замечено. После двух недель экспериментов с рационом и попытками химического вмешательства, для ускорения наступления эволюционных изменений, эксперимент был остановлен. Поступила новая директива из центра. Внушить страх, попытаться полностью сломить, а после начать дрессировку. Чем персонал и занимался последние недели.
— Что у нас сегодня? — читая последние отчёты, спросил начальник исследовательского центра, Майор Ламовски.
— Господин, сегодня закрепляем цикл упражнений с шоковым ошейником. — листая лабораторный журнал, проговорил седой мужчина сорока–пятидесяти лет, — А также учим команды «стоять» и «нельзя». Основы поведенческого строя мышления. Нужен непререкаемый отклик на команды человека.
— Отлично. — после непродолжительной паузы, дочитав и отложив отчёты в папку «архив наблюдений», майор продолжил, — Что вы думаете по поводу его психики, Иванич?
— Думаю, Господин, что у него одна из форм шизофрении. — машинально коснувшись переносицы, где ранее были очки, после чего неловко одёрнув руку, учёный продолжил, — мы пока склоняемся к тому, что он периодически подвергается галлюцинациям, из–за чего у него и случаются странности в поведении. Паранойя, мнительность, периодическая апатия, всё это набор расстройств шизофрении…
— И что вытекает из чего? — перебил его Ламовски.
— Простите?
— Он умный, потому что шизофреник, или в следствии психического расстройства он прогрессирует? Мне нужен механизм, Иванич. Некий рецепт создания таких заражённых.
— Сделаем всё возможное, Господин.
— Не сомневаюсь, Иванич. Не сомневаюсь. Как ваши глаза? В целом как себя чувствуете?
— Эээ… спасибо, Господин… — поклонившись, учёный продолжил, — После операции чувствую себя на сорок с небольшим, что удивительно в мои семьдесят три. Спасибо, Вам, и Совету Союза.
— Не подведите, Иванич, молодость, знаете ли, проходит… — после чего Лейтенант удалился, оставив заслуженного учёного в одиночестве…