Элитная западня. Часть первая. Чужие тайны
Шрифт:
Ева, конечно, могла сказать, что Тема допоздна сидел у нее дома, а потом отправился в гараж, из-за ссоры со своими родителями, потому что украл аккумулятор, но разве об этом расскажешь, поэтому она набрала полную грудь воздуха и звонко произнесла:
– Я уверена, что он не делал этого.
Вокруг воцарилась тишина, молодые люди постепенно начали успокаиваться и расходиться по своим местам, а Ева, собрав вещи, поспешила из аудитории.
Спускаясь по лестнице и поглядывая на экран телефона в надежде увидеть там сообщения от своего нового друга, она взволнованно шептала: «Ах, Тема, Тема, куда же
– Почему ты так уверенна, что Соловьев не рассказал своей мамочке про вопросы теста?
– Потому что он был у меня до самой ночи, а потом поехал в другое место, в общем, я не могу тебе рассказать, это его тайна, – уклончиво ответила Ева, чем очень расстроила Лану. Они обычно доверяли друг другу все свои секреты, и вот теперь какой-то малознакомый парень вмешался в их дружбу.
– Как ты можешь общаться с этим шутом, да еще, возможно, стукачом? – обиженно выпалила Лана и надула свои тоненькие губы.
– Лана, он хороший, с ним так весело, и я уверена, что всех подставил с тестом не он. Хочешь, в выходные соберемся у меня и вы сможете поближе познакомиться? Думаю, вы с ним подружитесь.
– Ну ладно, – ответила Лана, – только, чур, чтобы был торт, – добавила она, смеясь, и они быстро отправились в аудиторию, где их ждала лекция по этикету международного общения. Этот предмет вела эксцентричная пожилая дама с забавной шевелюрой, по всем признакам являющейся париком. Любимой ее присказкой было «С милым рай и в шалаше, если милый атташе», а лекции больше напоминали вечера воспоминаний. Сегодня она рассказывала, как была с дипмиссией в одной из стран Ближнего Востока и, отправляясь на рынок, носила в авоське вместе с фруктами пистолет, чем вызвала у студентов бурю эмоций.
Как солнце неумолимо движется к закату, подошел к концу еще один учебный день, и Ева, попрощавшись со своей подругой, вышла из университета на улицу, где ее ожидал настоящий сюрприз. Пройдя метров десять по пыльному тротуару, она услышала звук тормозов и, повернув голову, заметила поравнявшийся с ней черный автомобиль представительского класса. Окно машины медленно опустилось и перед Евой явилась сидящая за рулем Соловьева, дама жестом попросила девушку подойти.
– Ева, вы могли бы сесть ко мне в машину, мне нужно с вами поговорить.
Ева, конечно, бы ни за что не села в любую другую машину, остановившуюся сейчас перед ней, но ее приглашала сама заместитель декана и деваться было некуда. И как только захлопнулась дверца дорогого автомобиля и он начал движение, Валентина Ивановна, умело выкручивая руль на перекрестке, произнесла:
– Вы, наверное, заметили, что моего сына сегодня не было на лекциях?
– Да.
– Я хотела об этом поговорить, вы где живете?
– На Крестовском острове.
– Очень хорошо, я подвезу вас домой, – сухо процедила дама и, не давая возможности Еве прийти в себя от происходящего, продолжила: – Тема вчера сказал отцу, что останется у своей девушки, но у него нет никакой девушки, я это точно знаю. А сегодня мне начальник охраны Адам сказал, что вы
Ева не знала, что сказать этой уверенной в своей правоте даме. Она смотрела на город, проплывающий за окном автомобиля, на лица куда-то торопившихся людей и размышляла о том, что мы часто не задумываемся о чувствах своих близких. Иногда сгоряча брошенная фраза может ранить так сильно, что боль обиды сложно будет стереть из памяти очень долго.
– Валентина Ивановна, я, конечно, буду рада пригласить вас в гости, но Темы у меня нет.
Дама не остановилась, она продолжала уверенно вести машину и даже не повернула головы в сторону Евы, а когда они подъехали к нужному адресу, она тяжело вздохнула и произнесла:
– Вам, юная леди, должно быть, кажется, что нет повода для волнения и то, что молодой человек не ночевал дома, совсем не страшно, возможно, это и так, но Артем поступил так в первый раз, и я пока не понимаю, зачем он все это делает.
– Так это же все для вас, он же вам и отцу хотел доказать, что может сделать что-то выдающееся. Этот робот, над которым он столько трудился, это все для вас, понимаете? – взволнованно и быстро, как будто переживала, что не успеет все высказать, начала объяснять Ева.
– Ах, девушка, если бы вы знали, сколько таких проектов было у моего сына, сколько его важных экспериментов мы пережили с мужем. Но сейчас у меня плохое предчувствие, сердце не на месте, у него же сахар.
– Что значит «сахар»? – удивилась Ева и от волнения почему-то начала расстёгивать пуговицы пальто.
– Сахар может повыситься, у него сахарный диабет, – сжимая губы от негодования, сказала Валентина Ивановна.
С ужасом Ева вспомнила, как вчера она угощала Тему пирогом с клубникой, мороженым и еще кучей других сладостей, а он все время просил пить и не мог напиться.
– Это опасно? – встревоженно спросила Ева. – Он ел вчера много сладкого.
Валентина Ивановна наконец заметила, как нервничает сидящая рядом с ней девушка:
– Ваши руки дрожат, такое проявление волнения неприемлемо для будущего дипломата. Лучшее, что можно сделать в критической ситуации, – это постараться быть полезным, – заявила она сухо. Ева в ответ сжала пальцы, пытаясь унять их предательскую дрожь, и сказала предельно спокойно:
– Вы правы, я, кажется, знаю, где он может быть. Конечно, я бы никогда не стала его выдавать, но, как и вы, очень беспокоюсь о нем. Он, должно быть, в гараже.
– В гараже?
– Да, в гараже деда, у него там лаборатория.
Когда Валентина Ивановна открыла двери обшарпанного старого гаража, от ее суровости и сдержанности не осталось и следа. Если дело касалось проблем ее сына, жесткости и непреклонности не оставалось места, хотя Тема, безусловно, с этим бы поспорил. Соловьева присела на край раскладного кресла и провела рукой по пылающему лбу юноши. Потом дотронулась до опухшей от собачьего укуса руки, тем самым разбудив Артема. Он приоткрыл затуманенные глаза, посмотрел на стоящую в широком залитом солнцем дверном проеме Еву и еле слышно сказал: