Элитные спецы
Шрифт:
– Мой тезка… Казбек Таймуразов…
– У него во взгляде тоска… Он хорошо будет смотреться в группе паломников…
– Может быть… – соглашается Ачилов. – Ты предлагаешь вместо него послать Ильдарова?
– Если Ильдаров готов стать смертником…
– Никто из них не знает, что взрыв произойдет раньше намеченного срока… Они готовы к смерти, но все равно, как любой человек, надеются на жизнь… А этого им не дано… Что касается тезки, то здесь ты прав. Мальчик подойдет на роль паломника больше Захара… Я согласен…
* * *Третья шестерка боевиков сомнений у Ширвани не вызывает, и он из своего угла даже слова не подает. Последняя шестерка прибывает через полчаса.
Здесь и менять никого не надо…
– Я доволен… – говорит Казбек Ачилович.
Ширвани только кивает, не желая ничего обсуждать. Он опять направляется на лестницу, но перед первой ступенькой останавливается:
– Когда нам доставят письмо святого Никодима Столбовского?
– Настоящее письмо решено оставить в хранилище… Сейчас специалисты делают другое… Чуть-чуть подправляют текст, чтобы он более точно отвечал нашим задачам… Там будет несколько слов приглашения… Интересная деталь… Преподобный Никодим пригласит к себе в монастырь ученых исламских праведников для диспута… В свое время революция помешала праведникам принять приглашение… Но праведники в исламе есть всегда… И современные ученые-богословы приедут почтить память Никодима. Не простые проповедники с собственными желаниями… А люди, много лет спустя принявшие приглашение…
– Да… – соглашается Ширвани. – Это будет выглядеть интереснее… А если монахи смогут понять, что письмо поддельное?
– Над этим работают сильные специалисты… Мне обещали, что все будет сделано идеально… Компьютерная техника позволяет любую подделку довести до совершенства…
– Дай, Аллах, нам милость свою… – Ширвани проводит ладонью по лицу…
2– Дело свое мы сделаем в любом случае… – жестко, ничуть не сомневаясь в своих профессиональных возможностях, говорит Сохно. Этот тон и другим в его возможностях сомневаться не позволяет – есть в голосе подполковника что-то такое, что не подлежит сомнению. – Но меня волнует другое… Если мы сегодня сдадимся на милость «синих» и выложим карты на стол… В том числе и карты космической съемки, которые приготовит Басаргин… Если мы выложим все карты на стол, не имея в запасе еще одного варианта для подстраховки, то нас признают побежденными… И, будь я трижды «зеленым», мне это категорически не нравится…
– Я только рад, что тебя так беспокоит честь мундира… – спокойно усмехается полковник Согрин. – Тем не менее Мочилов сказал, что вопрос решен…
– Решен в любом случае, действительно ли террористы готовят что-то в Столбове или это только совпадение… – добавляет Кордебалет.
– Значит, господа офицеры, вопрос стоит так… – Сохно останавливается посреди тротуара. – Вы наливаете мне четыре рюмки, а я что-нибудь придумываю…
– Работа началась… Сухой закон… – полковник тверд в решении.
– Это пока еще не наша работа… Не наша… Вот когда пойдет наша, тогда я согласен…
В половине восьмого утра, когда спецназовцы подходят к подъезду дома, где располагается офис антитеррористического бюро Интерпола, они видят на стоянке перед подъездом все машины, принадлежащие сотрудникам бюро. Значит, все в сборе, поджидают гостей. И снегом машины не занесены, значит, не проводили
– Мочилов точен, почти как Сохно… – смеется Кордебалет.
– На тридцать секунд опаздывает… – отметает Сохно конкурентов.
В самом деле, машины пристраиваются на стоянке, из «уазика» выходит Юрий Петрович, а из микроавтобуса – человек в штатском. Здоровается с Мочиловым за руку.
– И мы опаздываем… – Сохно категорично показывает пальцем на дверь подъезда. – Не люблю опаздывать… Никогда… Опоздавшие поспевают к пустому столу…
Мочилов с человеком в штатском подходят ближе.
– Знакомьтесь, генерал Астахов из штаба «Альфы»… – говорит Мочилов и затем представляет по очереди всех своих спецназовцев.
Астахов оказывается человеком, годами чуть помоложе офицеров, подтянутым, крепким физически. И руку пожимает основательно, по-мужски и совсем не по штабному. Вместе они поднимаются на третий этаж.
– Мне дали «зеленый свет»… – предупреждает Мочилов перед дверью, – и я сам, не дожидаясь инициативы Басаргина, пригласил Владимира Васильевича, чтобы он смог загодя подготовиться к сегодняшней информации… Может, и нам что-то интересное подбросит, поскольку без нас ему теперь не обойтись…
– Подбросит… – соглашается Астахов, как всякий работник Конторы, любящий сохранять загадочность. – Не знаю, насколько такому подбрасыванию будете рады, поскольку это сильно осложняет задачу всем, в том числе и вам…
Дверь открывает сам Басаргин. На Астахова и Мочилова смотрит с легким удивлением. Он ждет в гости только спецназовцев, готовый отстоять перед ними свою точку зрения, и только после этого пригласить для общей беседы генерала Астахова. А они пожаловали все вместе и, похоже, успели уже найти общий язык…
– Вижу, вы уже спелись… – Александр разводит руками. – Мне остается только порадоваться за дело…
– Петь нам всем придется дружным хором, – протягивая руку, говорит Владимир Васильевич. – Только партитуру придется писать для каждого исполнителя отдельно и с небывалой тщательностью. Вопрос слишком серьезный, чтобы допустить хотя бы малейшую разноголосицу…
* * *– Таким образом, – резюмирует Астахов прошедшее обсуждение проблемы, – мы имеем ситуацию, в которой отказаться от проведения учений – значит, сообщить противнику о своей готовности встретить его во всеоружии. И любезно предложить ему сменить план действий, который мы, в свою очередь, предусмотреть и просчитать уже, возможно, и не сможем. При этом наши партнеры по учениям – американская и английская сторона – никоим образом не должны знать, что учения проводятся, скажем так, «чересчур учебные», переходящие в боевую операцию… То есть «синие» и «зеленые» все знают о планах противоположной стороны – без такого знания нам не обойтись, и очень мало знают о настоящем противнике. Нашим партнерам, повторяю, это не раскрывать… Это абсолютно точно, поскольку мы знаем, что предложение о проведении учений идет от американской стороны и даже сам объект, как не имеющий военного значения, тоже предложен американцами. Обоснование при этом было высказано простое – в Столбове уже несколько лет ведутся работы по совместным проектам российских и американских физиков… Такие же исследовательские центры есть и на территории США и Великобритании. Там тоже ведутся совместные работы. Именно они якобы и предназначены для следующих этапов учений.