Элитный университет для неугодных
Шрифт:
Она вдохнула, выдохнула, стараясь взять себя в руки. Каковы меры первой помощи при перерасходе сил? Шоколад – есть. Следующее – горячее питьё, укутать, согреть… Жаклин метнулась в кабинет, где осталась шерстяная шаль, которую она набрасывала больше для уюта, нежели для тепла – сойдет! Замотав уже не сопротивляющегося Шульмана шалью, она вернулась, чтобы вскипятить воду в реторте на маленькой портативной печке. Укрепляющий отвар – то, что нужно! Через пять минут она совала во всё ещё холодные руки парня большую чашку, источавшую тонкий аромат
– Выпить до дна! – скомандовала она. – И шоколад доесть!
Постепенно краски возвращались на лицо Патрика.
– Я даже предположить не мог, что вы мастерица пыток! А с виду такая милая! – заявил он, нехотя откусывая от тёмной плитки.
– Вы о чём? – не поняла девушка.
– Об изобретении новой пытки – шоколадом. Терпеть его не могу! – он поморщился, пред тем, как откусить следующий кусок.
– Шутник, значит! – серьёзно ответила Жаклин. – Вам, похоже, действительно лучше. У меня для вас плохая новость – шоколад придётся если не полюбить, то иметь при себе, раз не умеете силы рассчитывать. Как же вы меня напугали!
– Простите!
– На самом деле, сама виновата… Это вы меня простите. Будет нам обоим урок на будущее: вам – учиться силы рассчитывать, а мне лучше доносить до студентов…
Почему-то не хватало воздуха. Она сделала глубокий вдох, а на выдохе полились слёзы. Шульман с удивлением уставился на неё, забыв о чашке. Девушка пыталась прекратить плакать, но ничего не выходило: слёзы продолжали литься ручьём.
– Да уж! Прав ректор Вайс! Негодная вам досталась преподавательница по зельям! – между всхлипами, отворачиваясь, прошептала Жаклин, но Патрик расслышал.
– Неправда! Вы прекрасно вели урок! Всем очень понравилось! А как Гарвея осадили – загляденье! С ним, между прочим, даже его отец не всегда может сладить! Так что нашему университету с вами повезло!
– Повезло, как же! – девушка ещё раз всхлипнула и попыталась пояснить: – Не обращайте внимания, это нервное, просто переволновалась. Сейчас…
Она сделала пару шагов к кабинету, собираясь накапать себе успокоительной настойки, но чьи-то руки, развернули её и сомкнулись за спиной, сжимая в объятиях. Перед глазами оказалась зелёная прядь, а окрепший голос прошептал куда-то в макушку:
– Не плачьте! Я тоже знаю одно средство, как помочь при расстройстве – поддержка и дружеские объятия. Всё у вас получится!
Жаклин попыталась отстранится, но Патрик держал – мягко, но крепко. Внезапно она поймала себя на мысли, что вырываться совсем не хочется, а слёзы и вправду высохли.
– А талисман-то действует! – закончил парень, заметно повеселев.
Жаклин отпрянула – на этот раз, Шульман не стал её удерживать.
– Всё-таки вы…шутник! – сердиться на него не было сил. Она с удовлетворением отметила его значительно улучшившийся вид. – А к целителю всё-таки обратитесь.
– Как скажете! – с порозовевших губ парня не сходила улыбка.
Неожиданно раздался громкий хлопок – Жаклин вздрогнула от испуга. Шульман, успокаивающе
– Это сквозняк. Кто-то неплотно притворил дверь.
Он подхватил свою сумку и быстро попрощался, направляясь к выходу.
– Сегодня отдыхайте! – не отставала Жаклин. – Хорошо бы прогуляться, побыть на воздухе.
Патрик, не оборачиваясь, только махнул рукой и скрылся за дверью.
***
«Запомните свой впервые проведённый урок! Знайте, волнение – это нормально! Если кто-то скажет, что ему всё равно – не верьте. И ещё: когда для вас уроки станут столь привычны, что превратятся в обычную рутину, вспоминайте иногда тот, самый первый, и не осуждайте учеников за волнение!» Так профессор Уна Грейвз напутствовала выпуск Жаклин.
Эти слова навсегда врезались в память, а вот первый урок, к её стыду, забылся. Зато, как он прошёл в Тербравосе, не забуду никогда, думала Жаклин, идя по коридору. До зельеварения с первым курсом оставалось ещё полтора часа, она решила глотнуть свежего воздуха в парке, а заодно заглянуть в столовую – прихватить чего-нибудь на перекус.
У раздачи собралось множество студентов, все столики были заняты. Толкаться в толпе не хотелось. Девушка вышла из столовой и пройдя мимо статуи лорда Скрига, пересекла площадь, направляясь к кованым воротам парка.
– Добрый день! Как прошло первое занятие? – этот голос врезался в память, вызывая не самые приятные ассоциации. Альберт Вайс нагнал её, когда она неторопливо шла мимо исполинской сикоморы, прикидывая, сколько же времени ей понадобилось, чтобы обрести такие размеры.
– Добрый день!
Жаклин прошла несколько шагов, прежде чем ответить:
– Сложно сказать.
Они некоторое время шли молча – девушка кожей ощущала возникшее напряжение. Ректор подошёл явно не просто так. Может… Она не имеет права молчать!
– Я хотела…
– Я должен…
Они заговорили одновременно.
– Сначала вы, – уступил Вайс.
– На уроке одному из учеников стало плохо. Это моя оплошность: мы проходили живой металл, и он не рассчитал сил, когда создавал артефакт. Мне нужно было…
– Кто? – жёстко спросил ректор.
– Патрик Шульман. Я дала ему шоколад и напоила восстанавливающим чаем, но он должен был обратиться в медпункт.
– Шульман… Шульман… – Альберт задумчиво потёр подбородок.
– У него зелёные волосы, – подсказала девушка.
– А! Да, на самом деле… Ладно. Очень странно! Впрочем, к медикам Шульман не обращался, мне бы доложили. Что с ним?
– Ах, я так и думала! – расстроилась девушка. – Он не мог встать, был очень бледен, холодные руки, слабое сердцебиение – типичный перерасход сил.
– Почему сразу не позвали на помощь? – нахмурился ректор. – Что вы ему такое поручили?
– Он отказался звать врача, а задание… Артефакт для привлечения удачи. Я на самом деле просчиталась нужно было справиться об энергетическом потенциале студента.