Элизиум. Аликс и монеты
Шрифт:
– Полагаю, еще один присяжный выбывает, - развел руками Шут, – остается Жоржетт.
Полная дама без страха поднялась среди присяжных. Три ее сына держались рядом.
Шут поклонился и указал на нее.
– Женщина без сердца. Жоржетт, милая Жоржетт. Это не твои сыновья, это мальчишки из лабиринта циклопа, отчего же ты спасла только троих? Ведь ты могла спасти всех, ведь так? Ответь честно…
– Нашей труппе не хватало трех акробатов.
– Там были другие дети? Ты знала, какая судьба их
– Да… - Жоржетт прижала мальчишек к себе, - но тогда я еще не знала, что…
– Циклоп продал их тебе, а остальных он готов был продать?
– Да, но…
– Он сказал, каким образом поступает с детьми, чтобы образумить их?
– Да.
– И ты все равно забрала лишь троих?
– Я родилась без сердца, эти дети помогли мне обрести любовь, а затем брат девочки…
Шут не дал ей договорить, он поднял руку, и мадам умолкла.
– Выходит, ты бессердечна, даже сейчас. Я бы не смог оставить милых малюток, зная какая участь их ждет, а ты… Ты смогла, и спокойно живешь с этим.
– Вы действительно знали, что с ними будет?! С оставшимися детьми? – вырвалось у Аликс.
– Конечно, знала, - ответил за повариху Шут.
– Тебя кормила завтраками бессердечная дама. Могла бы и отравить, между прочим, с бессердечными такое случается.
Каменное и спокойное лицо Жоржетт дало слабину. Она всхлипнула и прижала мальчишек еще крепче.
– Ответь честно, - велел Шут.
– Я люблю своих мальчиков всем сердцем и…
– У тебя его нет, - отрезал Шут и отвернулся. – Прошу, господа судьи…
– Жоржетт выходит из состава присяжных, - и король ударил молотком.
Аликс вздохнула. Все, кого она знала, кому доверяла, в этом мире оказались лгунами, ворами, бессердечными и расчетливыми. Так говорил Шут. Но верить в такое не хотелось, ведь это только одна сторона! Прежде чем Аликс смогла открыть рот, Шут вновь заговорил:
– У всех есть тайны. Они тоже ложь, хотя порой и во спасение. Ведь правда этих тайн может больно ранить. Но иногда бывает так, что вся жизнь уходит на ложь и тайны. Стоило ли тратить на них жизнь? Стоило ли что-то утаивать от меня?
Аликс смотрела, как опустили глаза ее верные друзья, каждый из них мог оказаться на ее месте, быть осужденным. Но перед судом стояла она – маленькая девочка, и она виновна, теперь это стало яснее ясного.
– Перерыв, - вдруг объявил король, - будет набран новый состав присяжных. И вынесен вердикт Салли Хилл.
– Думаете, король поможет вам? – наклонившись, шепнул Шут. – Он вовсе не простил своего сына, принц брошен в тюрьму. У вас нет шансов, все ваши друзья лгуны, как и вы, Аликс, вся их жизнь, как и ваша, пропитана ложью.
Когда Шут произнес ее имя, девочку передернуло. Она вдруг вспомнила, что против Шута есть оружие, его же имя. Но что-то не сходилось
– Да, вы правы, но они все равно мои друзья, все они помогали мне, и уже нет тех, о ком вы говорите, есть совсем другие люди, которым я обязана своей жизнью.
– Вся ваша жизнь у меня на фраке, - постучал по монетам Шут, - вы променяли ее на путешествия, на пустую надежду, на музыку, на наряды и платья, на гнев и на спасение любви… У вас больше нет жизни, вы купили на нее мои услуги, милое дитя. Осталось лишь понять, где еще один кусочек, что держит вас здесь…
Ложа присяжных опустела, друзья девочки растворились в зрительном зале. Все вновь выворачивалось странным образом. Шут настолько продумывал все наперед, что девочку бросало в дрожь. Она посмотрела на потолок. Тело трубочиста по-прежнему висело там. Аликс едва не подпрыгнула на месте, когда Шут громко объявил:
– Я всегда считал, что правосудие слепо, пусть оно будет еще и невинно!
– он указал на появившиеся из темноты столы, за каждым сидел ребенок с повязкой на глазах.
Аликс узнала Джони, он поднял нос и внюхивался.
– Не переживайте, Салли Хилл, я чую победу справедливости. Вам нечего бояться, - сказал он.
– Ведь нечего? – переспросил у Аликс Шут. И не дав ответить, указал на короля и королеву.
– Заседание продолжается, - объявил король.
– У вас есть слова в свою защиту, Салли Хилл? – поинтересовался Шут.
– Разумеется.
– Это ложь, что-то еще? Быть может, уже казнь? Так долго все это.
– Шут!
– король ударил молотком по столу.
– Салли Хилл, выскажитесь.
– Спасибо, я бы хотела вместо слов вызвать свидетеля… Шута.
– О, это так забавно, - Шут запрыгнул за стол с печатной машинкой, сэр Балабол смерил его гневным взглядом.
– Все вы знаете Злого Гения, - без дрожи заговорила девочка.
– Так скажите мне, честен ли он сам?
Зал молчал, улыбающаяся маска Шута следила за всеми сразу, среди зрителей, похоже, не было смельчаков. И когда девочка уже отчаялась дождаться, руку вдруг поднял какой-то мальчик с одним крылом за спиной.
Король указал на него молотком.
– Шут приходил как друг, а затем выпустил сорок бочонков со змеями в доме ведьмы на утесе, - сказал парнишка.
– О, помню, это было не так давно, она изводила все города в округе, - парировал Шут, - я сделал одолжение…
– Шут помог разыскать, но затем украл «книгу имен»! – раздался еще один возглас.
– И еще ни разу не использовал ее во вред.
– Он обещал мне сражения и битвы, - вышел из толпы кот в доспехах, - но затем я стал его слугой.