Елка и терн. Тетралогия
Шрифт:
У меня не было слов. Одни эмоции. Мы-то с ребятами набили по одному рюкзаку – смена белья, одежды и обуви без учета торжеств и прочей глупости. Мы же работать едем. Хотя купальник я взяла – на всякий случай. Если выпадет время – поплаваем в море. Вся косметика прекрасно уместилась в карман штанов. Да и косметики той – расческа, зубная паста, зубная щетка и мыло. И все. Остальное место в рюкзаках занимали самые необходимые свитки с заклинаниями (по-простому – шпаргалки) и разные снадобья. Все остальное прекрасно можно было найти и на месте. Тем более, что практиканту полагалось уже не десять, а двадцать золотых. Десять оплачивал Универ, а десять – город, в который нас посылали на практику.
Ну,– Где здесь лекарственные растения? Здесь?
– Да. А что?
– Просто все остальное мы отлично можем забыть здесь. Все равно не пригодится.
Березка открыла было рот, собираясь уничтожить святотатца (а вы что думаете – четырнадцать чемоданов с самым необходимым – это святое! А если туфли к платью по оттенку не подходят – анафема тебе, сатана ползучая!) но тут вошел директор. И двумя словами разрулил ситуацию.
– Равняйсь! Смир-р-р-рна!
После того, как Ведун прогулялся в Россию и посмотрел там сериал 'Солдаты' шуточки у него стали… м-да, хорошо хоть любимым героем оказался полковник Бородин, а не прапорщик Шматко.
– Это еще что такое? Вы на практику собираетесь – или караваны по пустыне водить!?
– Это – её. – конкретно высказалась я, ткнув пальцем в Березку. – Наше – у нас на плечах.
Директор оглядел кучу чемоданов, надутую Березку, которая собиралась сражаться за свои аксесуары и обувь до последнего. Прикинул величину пентаграммы для перемещений. Посмотрел на часы. И принял соломоново решение.
– УМ Березка, все, что вы хотите взять с собой, будет телепортироваться исключительно за счет вашего магического резерва. Ясно?
Березка засопела, но ругаться не осмелилась. Директор все-таки.– Ёлка, назначаешься руководителем группы. Как человек, уже руководивший людьми в экстремальных ситуациях. Здесь в папке ваши бумаги. Браслеты оденете одновременно с научным руководителем. У него – контрольный, чтобы знать, где вы и что с вами, у вас – маячковые. Ясно?
– Ясно, – ответила я.
– По Милотану все прочитали? Нечисть, ворота, графики открытия…
Ответ на все вопросы был положительным. Директор, заложив руки за спину в подражание любимому герою, прохаживался перед нашей пятеркой, давая последние наставления.
– Я вас переправлю прямиком в королевский дворец. Практику будете проходить, где вам укажут. И чтобы я ни от кого не слышал страшных фраз, типа – 'это мы не проходили', 'это не наша работа', 'пусть кто-нибудь другой с этим возится'. Если вам сказано – вами и должно быть сделано. Ясно?
Мы закивали головами на манер китайских болванчиков.– Ёлка, если будешь откалывать свои штучки, постарайся хотя бы не попадаться. А то стыдно будет. Сама знаешь, не за то вора бьют, что украл…
– …а за то, что даже этого сделать не сумел, – ехидно продолжил Лютик.
– Правильно. Или ты думаешь, я не знаю, благодаря кому в столовой вместо соли
Я тихонько фыркнула. Подумаешь, проявитель… И ничего страшного не произошло. Просто такое милое зелье. Без вкуса, без цвета, без запаха. И даже не от запора. Порошочек выявлял главную черту человека и проявлял ее во всей красе. За что и был назван проявителем. Как это? А вот так. Кто-то зануда, кто-то жадина, кто-то юморист, кто-то драчун… Но в обычной жизни мы это хорошо маскируем. А проявитель во всей красе подчеркнул это и выставил наружу. А проявляется он далеко не сразу. Часа через два после приема, плюс – минус еще полчаса. Распознать и нейтрализовать можно, но кто ж знал… Вот и представьте себе, что началось. Кто-то из преподавателей учит, кто-то плачет, кто-то пьет, кто-то поет… Эйнар – это тот самый рогатый аспирант – вообще залез в угол и просил, чтобы его не били, пожа-а-а-алуйста… Такой трус оказался… Санди – один из парней с нашего курса, жуткий драчун, почему-то оказался скрытым мазохистом и просил ребят его выпороть. Теперь уже неделю в городе не показывается. Парень-то шикарный, из Шварцнеггера колобок сделает не напрягаясь, а его теперь каждая девчонка предлагает отшлепать. И не знаешь, что лучше. Березка исполняла на столе такой стриптиз, что до конца так и не разделась. Кейр не дал. Схватил и куда-то утащил. И подумать только, вроде бы тихоня и скромник, а поди ж ты. Теперь ходит довольный, как мартовский кот, а Березка, осознав глубину своего падения, носит исключительно платья до пола. Без вырезов и разрезов. А зря. Подумаешь, стриптиз. А то не видали студенты женщин без одежды. Каждый второй суккуб тебе все покажет. А каждый первый еще и предложит.
– А если знаете, то чего мы еще здесь, а не на исправработах в библиотеке? – обнаглел Лерг.
– Чтоб вы там еще что-нибудь выкопали, морды наглые? Нет уж, идите-ка вы на практику, хоть Универ от вас отдохнет.
– Как скажете, шеф, – согласился Эвин.
И вот такой компанией – в пять голов, из них четыре боевых и, простите за тавтологию, очень боевитых мага, и одна комплексующая врачиха – стриптизерка.
– Ваш научный руководитель на время практики – Никв ик Буздюк.
Я не удержалась и зафыркала.– Никв ик? Никв ак? Ни вяк ни мяк?
Рядом Эвин извращался над фамилией преподавателя.– Буздюк? Бурдюк? Пи….
– м-да, неоригинально и нецензурно. Зато проверено временем и монголо-татарами. Вон, Березка уже вся вишневая стоит.
– Молчите, юмористы недобитые – цыкнул на нас директор. – Чтоб наставника слушались, как родную маму и папу! Ясно?
– Хайль Шеф! – синхронно вскинули лапки Лютик и Лерг.
Ведун закатил глаза и вздохнул.– Ваша практика продлится пятьдесят дней. Потом жду вас здесь с отчетом. Отчет должен быть подписан наставником. Также наставник должен дать вам характеристику.
– Устно, письменно, в каких выражениях? – уточнила я.
– Письменно. И исключительно в хороших. Что он будет про вас думать и говорить меня не касается, – фыркнул Антел Герлей. – А вот написанный его рукой документ должен характеризовать вас исключительно с лучшей стороны. Как пятерых ангелов, временно почтивших своим присутствием Милотан. К глубокой и непреходящей радости его жителей. Ясно?