Эльминстер в ярости
Шрифт:
Эл бросилась обратно к своей расщелине, прыгнув туда головой вперёд, когда воздух разорвался от нового приступа ярости взрывающихся жезлов, а сундук тем временем, подчиняясь её воле, поднялся высоко в воздух над лесом Хуллак.
Ты по-прежнему любишь играть в кости со смертью, Эл, сухо прокомментировала Симрустар мысленным голосом, перевитым мимолётными вспышками эмоций. Восхищение? Или презрение?
Эл не знала, зато знала, что чувствует сама: гнев. Гнев на необходимость постоянно танцевать под чужую дудку.
Прямо
Ха. Ещё до того, как она в болезненном кувырке приземлилась на твёрдые камни с безопасной стороны расщелины, Эл знала, что древний чёрный дракон поддался своей природе. В горном воздухе снаружи он бросился в погоню, с рёвом преследуя свои сбежавшие драгоценности. Эл заставила сундук резко развернуться, набрать высоту, затем снова развернуться и спикировать, пытаясь держать его подальше от челюстей Алоргловенемауса как можно дольше.
Она хотела увести дракона как можно дальше от его логова, поскольку драконы могут двигаться по-настоящему быстро, когда захотят — и дела для неё обернутся скверно, если Алоргловенемаус вернётся со своим сундуком в пасти и поймает её в своём логове или на открытом склоне, спускающейся к более надёжным укрытиям и безопасности.
Лучше не брать ничего из его сокровищ, чтобы её нельзя было выследить. Брать лишь то, что она взяла из разрушенной цитадели дроу, и убираться отсюда, к утёсам и ниже, ниже под покров кормирских лесов!
Мудрая идея, сухо сказала Симрустар. Дракон возвращается.
Огромная туша взмахивающая крыльями дракона становилась больше, хотя была ещё наверное достаточно далеко — примерно над Виверновым ручьём.
Эл мысленно приказала сундуку неожиданно рвануться, затем дёрнуться вверх, потом нырнуть.
Дракон резко развернулся. Очевидно он выпустил сундук из своей хватки. Эл заставила далёкий контейнер с драгоценными камнями снова нырнуть вниз. Бросившись следом, уменьшающееся пятно дракона опустилось. Улыбаясь, Эл заставила сундук выписывать зигзаги, взлетать и пикировать, снова и снова закладывая крутые повороты под необыкновенно крутыми углами. В конце концов, даже древним чёрным драконам требуется хорошая разминка…
Не прекращая управлять этой воздушной акробатикой, она бросилась наружу через всю пещеру, затем стала осторожно спускаться по горному склону.
Стоило использовать второе заклинание полёта на себя, сказала в голове Симрустар после того, как Эл второй раз соскользнула, ободрав до крови пальцы.
— Мне многое стоило сделать за последнюю дюжину веков, - отозвалась Эл, глядя, как к острым скалам внизу катится оживлённая процессия сброшенных её сапогами камней. Храст, среди этих поджидающих каменных лезвий виднелись кроны деревьев!
– Я никогда не была самым острым клинком в арсенале, зато провела кучу времени среди самых больших тупиц Фаэруна.
Что ж, так всё и было. Возможно, она поддавалась своей собственной натуре. А может быть, просто пыталась остаться в живых, когда на неё или на людей и края, которые она любила и хотела — или поклялась — защищать, нападали более эгоистичные,
Судя по заметным следам на камнях вокруг неё и ниже, дракон постоянно срывал кустарник и те участки, по которым было легче всего карабкаться, чтобы сделать своё логово как можно более труднодоступным для всех тех, кто не умел летать.
Однако спускаться было проще, чем подниматься наверх — для обладателей стальных нервов. Требовалась только сила, ловкость и решительность, чтобы перескочить на следующий склон, в подходящее место, где давно минувший шторм, а может быть, битва драконов обрушили гору дождём огромных булыжников, осыпавшихся между двумя вершинами как неровный, изломанный естественный мостик.
Эл нашла место, которое показалось ей самым подходящим, затем прыгнула. В конце концов, останется достаточно времени, чтобы наколдовать лёгкость пёрышка, прежде чем она превратится в кровавое пятно на этих поджидающих внизу камнях…
Она на это надеялась.
ГЛАВА 14.
СПОЛНА ЗАСЛУЖЕННАЯ СУДЬБА
Эльминстер приземлилась тяжёло, беспомощно соскользнула по мелкой щебёнке и ударилась о булыжник.
Боль была настолько сильной, что она вздрогнула. Похоже, рёбра дроу были не крепче человеческих.
Она застыла на месте, стиснув зубы, чувствуя пронизывающую каждый вздох агонию, пока её руки и ноги не перестали дрожать.
Замёрз, как зимний лёд, принц Утраченного Аталантара?
Несмотря на резкость, насмешки Симрустар были… любящими, да.
Ну конечно, Эл. Я люблю тебя, и теперь ты — всё, что у меня осталось. На то краткое время, что у меня ещё есть.
Эл послала тепло, чтобы обогреть и утешить этот грустный мысленный голос, затем заставила себя отползти от булыжника и проложить путь к заваленной камнями расселине. Прочь с открытого склона, подальше от глаз возвращающегося дракона — и как раз вовремя.
Она потерялась в медленной, осторожной и кажущейся бесконечной работе по нахождению очередной опоры, решению, где можно отпустить камни и упасть, а где — отдохнуть и использовать крошечные искорки серебряного огня, чтобы исцелить сломанные и кровоточащие пальцы или восстановить треснувшие рёбра или ступни — и один раз, после того, как она неожиданно оскользнулась, большую часть костей в своём новом теле.
Ты не слишком хорошо о нём заботишься, поддразнила Симрустар. Это намного облегчило оставшийся спуск, поскольку Эл провела большую его часть, вспоминая полузабытые ругательства и грубые выражения, чтобы бросить их своей ментальной гостье в неком подобии весёлой игры — гаснущее эхо эльфийки, так давно встреченной ею в Корманторе, с притворным ужасом принималось отрицать то, как её называли, объявляя себя возмущённой, обесчещенной и того хуже…
А потом бесконечный спуск почти закончился, и с неба не бросился изрыгающий кислоту или кусающийся и хлестающий жестокими когтями дракон, и Кормир перестал быть распростёршимся перед нею великим зелёным ковром, превратившись в отдельные устремлённые в небо деревья, сливающиеся в близкий горизонт.