Эльминстер в ярости
Шрифт:
— Богиня, - выдохнул Эл, не поднимаясь с колен.
– Я… я…
Ты пылаешь моим огнём, самый преданный из людей. Отдашь ли ты по своей воле большую часть его мне?
— О, Мистра, да, - простонал он, потянувшись к богине.
На мгновение ему показалось, что из этих глаз выстрелили два синих луча, чтобы выпить из него серебряный огонь. Затем он почувствовал руки, хватающиеся за него с жестокой и голодной силой, поднимающие его и заключающие в женственные объятия.
Серебряный
Он был ничто, он был всё, он воспарил, оставив позади всю боль…
Он стоял в пещере, которая уже не была пещерой.
Грубый и крепкий каменный свод, земля наверху, и высокие лесные деревья-великаны на ней — за считанные мгновенья всё взметнулось высоко в небо или сгорело в ничто, оставляя его стоять в новой прогалине под пустым небом.
Воздух был полон синего света и благоговейной бессловесной песни тысячи незримых голосов… и над Элом возвышалась фигура из синего мерцания, Госпожа Искусства, которую он впервые встретил так много веков назад.
— Я вернулась, - прошептала Мистра, тихие слова, полные восторга и ликования… и рокота силы, который заставил Эльминстера, землю под ним и затрещавшие, заскрипевшие покачнувшиеся деревья Королевского леса содрогнуться на мили вокруг.
В синем мерцании рядом с Эльминстером зажглась серебряная звезда и превратилась в Шторм Среброрукую. Каждый волос её серебряной гривы встал на дыбы и торчал в сторону, как будто она была какой-то странной породой павлина. Она казалась потрясённой и обрадованной — и они бросились друг к другу в объятия. Синее мерцание нежно обхватило их в воздухе и понесло в руки друг друга.
Они потрясённо обнялись и поцеловали друг друга, затем отстранились, не размыкая рук, чтобы вместе засмеяться, потом оглядеть друг друга сверху донизу, как будто не веря, что они оба уцелели и были сейчас здесь.
Эльминстер первым обрёл дар речи.
— Что ж, я вернулся, - хрипло сказал он.
– Я снова Эльминстер. Я так думаю.
— Если ты снова начал думать, - пошутила Шторм, - то Королевства и в самом деле в беде.
— В самом деле, - сухо отозвался Эл, и снова поцеловал Шторм, в этот раз жадно, его руки сжались вокруг неё, будто он не хотел никогда её отпускать.
Они крепко обнялись и оба заплакали от счастья, когда мерцающее серебряно-голубое небо над головой заполнилось песней Мистры.
— Нет, нет, и нет, тупица! Что, по-твоему, будет делать твой противник, пока ты будешь принимать эту величественную позу? Встанет и будет восхищаться?
Мирт
— Защищаешься вот так, видишь? Не будешь защищаться — увидишь, как клинок пронзает тебе сердце. Или глотку. Или любую другую часть, которая приглянулась твоему врагу.
Был светлый и ветреный день, девятый день после возвращения Мистры. Позади Мирта, в тенистом краю поляны, Амарун и Арклет обучали другие пары арфистов более тонким моментам фехтования в реальном мире.
Шторм и Эльминстер сидели на мшистом бревне, опираясь на массивный ствол тенистого дерева, когда-то давным-давно расколотый грозой, который решил расти горизонтально вдоль земли, а не вверх к небу. Прижимались они и друг к другу. Умиротворённо.
Шторм тихонько играла на арфе, наблюдая за поединками, и на её лице играла мягкая улыбка.
— Впервые за долгое время я чувствую себя такой счастливой, - сказала она.
– Когда Мистра возродилась, а Мэншуна больше нет.
— Мэншун больше не тот, каким был, - поправил её Эл.
– Он выжил, в каком-то смысле, и есть другие его «я». У него есть много Мэншунов, как у богатого купца, который торгует во множестве стран.
Шторм вздрогнула и оторвала ладонь от струн арфы, чтобы махнуть в сторону арфистов.
— Теперь я займусь этим. А ты?
— Остался ещё вопрос с Ларлохом, - мрачно сказал Эльминстер.
— Много бы я отдал, - заметил лорд Амбершильд, - чтобы увидеть, как эта Шторм Среброрукая — маркиза Иммердаск, как же! Интересно, из какого пыльного старого свитка Форил вытащил этот титул? — идёт на аудиенцию к королю, надев лишь улыбку и свои волосы.
— Я в этом не сомневаюсь, баран ты старый, - язвительно отозвалась леди Харвендур.
– А вот я предпочла бы посмотреть на то, как Вангердагаст дрессирует Глатру Баркантл. Говорят, что Ганрахаст и Вэйнренс попросили учиться вместе с ней лишь для того, чтобы разнимать худшие из стычек. Как будто от этого есть толк. В конце концов, именно так начался пожар в заброшенном крыле!
— Ха. Не знал, но должен признать, что ни капли не удивлён. С тех пор, как мы впервые услышали сплетни об Эльминстере Бессмертном, началась какая-то неразбериха. Говорят, они даже возвели в проклятом крыле алтарь Мистры и заставляют боевых магов королевства всех до последнего преклонять перед ним колено и молиться каждую ночь! А дальше что?
— Хорошее правительство?
– пошутила леди Харвендур.
Лорд Амбершильд закатил глаза.
— Ха! Теперь ты просто грезишь наяву! Скорее из глубин времён восстанет ужасающий Ларлох, чтобы занять кресло на Совете Драконов, прежде чем такое случится!