Элрик из Мелнибонэ (сборник)
Шрифт:
— Ай-ай, я впал в немилость. Я поссорился со своими хозяевами, которым не понравилась моя шутка об их мелочности и эгоизме, об их судьбе и гордыне. Они считают дурным вкусом все, что говорит об их неминуемом забвении, король Элрик. Моя шутка показалась им свидетельством дурного вкуса. Я бежал из Высших Миров на Землю, где Владыки Закона и Хаоса появляются редко, если только кто-то не вызовет их. Тебе, как и любому мелнибонийцу, понравятся мои намерения. Я собираюсь утвердить на Земле собственное царство — царство Парадокса. Немного от Закона, немного от Хаоса — царство противоположностей, редких вещиц и шуток.
—
— Серьезная ирония, король Элрик, для такого высокомерного мелнибонийца.
— Может быть. Меня утомили ситуации, подобные этой. Ты отпустишь Йишану и меня?
— Но мы с тобой гиганты — я придал тебе статус и внешность бога. Мы с тобой можем стать партнерами в затеянном мной предприятии.
— К сожалению, господин Бало, мне не нравится твой юмор, и я не гожусь для такой высокой роли. К тому же,— Элрик внезапно ухмыльнулся,— мне кажется, что Владыки Высших Миров не забудут твоих амбиций, поскольку они входят в противоречие с их собственными намерениями.
Бало рассмеялся, но ничего не сказал.
Элрик тоже улыбнулся, но то была всего лишь попытка скрыть смятение.
— И что же ты будешь делать, если я откажусь?
— Да нет, Элрик, ты не откажешься! Мне в голову приходит множество милых шуточек, которые я мог бы сыграть с тобой...
— Неужели? А как же Черный Меч?
— Ах да...
— Бало, ты в своей радости и одержимости не все продумал. Тебе стоило бы попытаться уничтожить меня прежде, чем я пришел сюда.
Теперь глаза Элрика пылали; он поднял меч с криком:
— Ариох! Господин! Я зову тебя, Владыка Хаоса!
Бало вздрогнул.
— Прекрати это, король Элрик!
— Ариох, здесь есть душа, которой ты можешь завладеть.
— Тихо, я сказал!
— Ариох! Услышь меня! — Голос Элрика звучал все громче и неистовее.
Бало уронил крохотные игрушки и, торопливо поднявшись, бросился на Элрика.
— Твоих заклинаний не слышат,— рассмеялся он, протягивая руки к альбиносу.
Но Буревестник застонал и завибрировал в руке Элрика, и Бало отпрянул назад. На его лице появилось мрачное выражение.
— Ариох, Повелитель Семи Бездн, твой слуга зовет тебя!
Стены из пламени задрожали и начали исчезать. Глаза Бало расширились, зрачки забегали из одной стороны в другую.
— О, Владыка Ариох, приди и забери блудную душу Бало!
— Ты не смеешь! — Бало бросился через комнату к тому месту, где пламя исчезло полностью, открыв зияющий за ним мрак.
— Как это ни печально для тебя, маленький шут, но он смеет...— Голос был прекрасен, но звучал издевательски.
Из темноты появилась высокая фигура, уже не бесформенное бормочущее существо, каким в последнее время являлся Ариох в царство Земли. И в то же время необыкновенная красота вновь прибывшего, исполненная сострадания, разбавленного гордыней, жестокостью и печалью, говорила о том, что он не принадлежит к роду человеческому. На нем был камзол из пульсирующего красного материала, штаны в обтяжку, постоянно меняющие свой оттенок, длинный золотой меч на боку. Его глаза были большими и чуть раскосыми, длинные волосы — такими же золотыми, как меч, губы были полными, а подбородок, как и уши, заострен.
— Ариох! —
— Это была твоя ошибка, Бало,— сказал Элрик за спиной шута.— Разве ты не знал, что только короли Мелнибонэ могут вызывать Ариоха в измерение Земли? Такова испокон веков была их привилегия.
— И они ею сильно злоупотребляли,— сказал Ариох, насмешливо глядя на униженного Бало,— Однако эта твоя услуга компенсирует прежние злоупотребления. Мне вовсе не понравилась история с Туманным великаном...
Даже Элрик испытывал трепет, ощущая присутствие этой неимоверной силы во всем облике Владыки Хаоса. А еще он испытал облегчение, потому что вовсе не был уверен, что Ариох откликнется на его зов.
Ариох протянул к Бало руку и поднял шута за воротник — тот повис в воздухе, дергая руками и ногами, его лицо исказила гримаса ужаса.
Ариох ухватил Бало за голову и сдавил ее. Элрик с удивлением увидел, что голова стала сминаться. Ариох теперь принялся за ноги Бало — он мял и сгибал Бало своими гибкими нечеловеческими руками, пока тот не превратился в маленький твердый шарик. И тогда Ариох забросил этот шарик себе в рот и проглотил.
— Я его не съел, Элрик,— сказал он, улыбаясь едва заметной улыбкой.— Это всего лишь простейший способ перенести его назад в тот мир, откуда он сбежал. Он перешел грань дозволенного и должен быть наказан. А это,— он очертил рукой цитадель,— чистое недоразумение и противоречит планам Хаоса относительно Земли. Планам, включающим тебя. Планам, согласно которым ты, наш слуга, обретешь могущество.
Элрик поклонился хозяину.
— Для меня это большая честь, владыка Ариох, хотя я и не ищу никаких благосклонностей.
Серебряный голос Ариоха частично утратил красоту, а лицо его на мгновение омрачилось.
— Ты, как и твои предки, обязан служить Хаосу, Элрик. Ты будешь служить Хаосу. Подходит время, когда Закон и Хаос будут сражаться за измерение Земли, и Хаос победит. Земля будет включена в наше царство, а ты присоединишься к иерархии Хаоса, станешь, как и мы, бессмертным!
— Бессмертие мало для меня значит, мой повелитель.
— Ах, Элрик, неужели народ Мелнибонэ выродился до уровня тех полуобезьян, которые теперь покоряют землю своими смешными «цивилизациями»? Неужели ты ничем не лучше, чем эти выскочки из Молодых королевств? Подумай о том, что мы тебе предлагаем!
— Я подумаю, мой господин, когда придет время, о котором ты говоришь,— сказал Элрик, все еще не поднимая головы.
— И тебе воистину придется подумать,— Ариох воздел руки,— Ну а теперь я доставлю этого шута туда, где он и должен быть, и улажу смуту, которую он затеял, чтобы до наших противников раньше времени не дошли ненужные слухи.
Голос Ариоха нарастал, словно миллион медных колоколов, и Элрик, вложив свой меч в ножны, прижал ладони к ушам, чтобы смягчить боль.
Потом Элрику показалось, что его тело распадается на части, растет и растягивается, и наконец оно стало как дым, плывущий в воздухе. Затем этот дым стал довольно быстро собираться в более плотное образование и уменьшаться в размерах. Вокруг Элрик видел крутящиеся полосы цвета, вспышки и неописуемые шумы.
Потом наступила безмерная чернота, и Элрик закрыл глаза, чтобы не видеть образов, которые словно бы отражались в этой черноте.