Элрик из Мелнибонэ (сборник)
Шрифт:
— Я тебе не советую угрожать мне, господин Гхо.— Элрик положил ладонь на рукоять своего меча.
Кварцхасаатец рассмеялся.
— Что? Ах, какая воинственность! Неужели ты не понимаешь, что эликсир, который ты пьешь, уже убивает тебя? У тебя осталось всего три недели — а потом без противоядия ты погибнешь. Разве ты не чувствуешь, как тебя уже снедает эта жажда? Если бы этот эликсир был безвреден, то мы бы все пили его и стали богами!
Элрик не был уверен — то ли его разум, то ли тело ощутили боль. Он понял, что, как ни сильно его желание убить кварц-хасаатца, но потребность в снадобье
— Эго уже не небольшая подлость, господин Гхо. Поздравляю тебя. Ты человек самого жестокого и омерзительного коварства. Неужели все, кто служит в Совете, такие же негодяи?
Господин Гхо развеселился еще больше.
— Эго недостойно тебя, господин вор. Я всего лишь пытаюсь временно приобщить тебя к моим интересам.— Он снова хмыкнул.— Я лишь обеспечиваю, чтобы на этот промежуток времени твои интересы стали моими. Что в этом такого плохого? Я считаю неподобающим для профессионального мошенника оскорблять благородного кварцхасаатца только за то, что он умеет хорошо провернуть сделку.
Ненависть к этому человеку, выросшая из первоначальной антипатии, грозила поглотить Элрика. Но теперь он немного успокоился, сумев овладеть своими эмоциями.
— Значит, ты хочешь сказать, что я твой раб, господин Гхо?
— Если тебе угодно. По крайней мере, пока ты не принесешь мне Жемчужину из Сердца Мира.
— А если я принесу тебе эту Жемчужину, то могу ли я быть уверенным, что ты дашь мне противоядие?
Господин Гхо пожал плечами.
— Ну, это уж ты сам решай. Ты умный человек, хотя и иностранец, и если ты дожил до сего дня, то благодаря своему уму, я в этом уверен. Однако не заблуждайся. Это снадобье готовится только для меня, и больше ты ни у кого не найдешь такого рецепта. Так что лучше держись условий, о которых мы договорились, господин вор, и ты уедешь отсюда богачом, в целости и сохранности, вместе со своим маленьким другом.
Настроение Элрика снова изменилось в сторону мрачного юмора. Теперь, когда силы вернулись к нему, пусть и искусственным образом, он мог причинить немало вреда господину Гхо да и всему городу. Буревестник, словно читая его мысли, шевельнулся у его бедра, и господин Гхо скользнул встревоженным взглядом по длинному рунному клинку.
Но Элрик не хотел умирать, не желал он и смерти Анаю. Он решил выждать, сделать вид, что он и в самом деле служит господину Гхо и его амбициям, а тем временем узнать, если возможно, побольше о природе этого снадобья, которого он так жаждал. Может быть, этот эликсир и не убивает вовсе. Может быть, это снадобье широко распространено в Кварцхасаате, и противоядие имеется у многих горожан. Но друзей у него здесь, кроме Аная, не было, и даже конкуренты господина Гхо не были готовы помочь ему против общего врага.
— А что, если мне безразлична судьба мальчика? — сказал Элрик.
— Ну, я думаю, я неплохо узнал твой характер, господин вор. Ты похож на кочевников. А кочевники похожи на людей из Молодых королевств. Они неестественно высоко ценят жизни тех, с кем связаны. И питают слабость к сентиментальной привязанности.
Элрик
— Если с мальчиком что-нибудь случится за время моего отсутствия, господин Гхо,— хоть что-нибудь — твоя судьба будет в тысячу раз хуже, чем та, что ты задумал для него. Или для меня! — Он смерил кварцхасаатца ненавидящим взглядом. Его глаза пылали адским огнем.
Господин Гхо вздрогнул, а потом улыбнулся, пряча свой страх.
— Нет, нет, нет! — Он нахмурил брови,— Ты не смеешь мне грозить! Я тебе объяснил условия. Я не привык к такому обращению, господин вор, я тебя предупреждаю.
Элрик рассмеялся, но огонь в его глазах не погас.
— Я тебя приучу ко всему, к чему ты приучил других людей, господин Гхо. Что бы ни случилось. Ты меня понял? С этого мальчика и волосок не должен упасть!
— Я тебе уже сказал...
— А я тебя предупредил.— Веки Элрика закрыли его страшные глаза, словно он закрыл дверь в царство Хаоса, но господин Гхо все же осмотрительно отступил назад. Голос Элрика напоминал холодную сталь.— Всеми своими силами я обрушусь на тебя. Ничто не сможет остановить этой мести. Ни твое богатство. Ни сама смерть.
Когда господин Гхо попытался улыбнуться на этот раз, у него ничего не получилось.
Анай внезапно ухмыльнулся, как тот счастливый ребенок, каким он был до всех этих событий. Он явно поверил словам Элрика.
Альбинос двинулся на господина Гхо, как голодный тигр, но потом словно споткнулся и резко вдохнул воздух. Эликсир явно терял свою силу или требовал от него большего — этого Элрик не мог сказать. Ничего подобного он прежде не чувствовал. Он жаждал еще порции. В груди и животе у него начались боли, словно крысы грызли его изнутри.
И тогда господин Гхо заговорил по-прежнему:
— Откажись служить мне, и твоя смерть неизбежна. Я бы посоветовал тебе быть повежливее, господин вор.
Элрик собрался с силами и ответил с достоинством:
— Я хочу, чтобы ты знал, господин Гхо Фхаази: если ты не выполнишь хоть одно из условий нашей сделки, я сдержу клятву и принесу такие несчастья тебе и твоему городу, что ты проклянешь тот день, когда услышал мое имя. А узнаешь ты, кто я такой, господин Гхо Фхаази, лишь перед своей смертью, когда с тобой будет подыхать весь твой город, это обиталище ублюдков.
Кварцхасаатец хотел было ответить что-то, но проглотил слова и лишь сказал:
— У тебя есть три недели.
Собрав остатки сил, Элрик вытащил Буревестник из ножен. Черный металл пульсировал, черный свет струился из него, руны, начертанные на металле, корчились и плясали, и по двору разнеслась жуткая песня предвкушения, а ее отголоски дошли до старых башен и минаретов Кварцхасаата.
— Этот меч пьет души, господин Гхо. Он может выпить сейчас твою, и это придаст мне больше сил, чем любое снадобье. Но сейчас у тебя есть надо мной небольшое преимущество. Я принимаю условия твоей сделки. Но если ты солжешь...