Элрик — Похититель Душ (сборник)
Шрифт:
— Душа твоего отца, Элрик, которая освободит тебя. Конец его и твоим страданиям. Тебе не нужен больше этот меч. Тебе не нужна была его сила, чтобы узнать это, чтобы вынести все эти и другие мучительные испытания. Отдай мне меч, Элрик, и ты получишь эти сокровища…
— Тебе нужен меч, чтобы можно было подчинить этого демона, — сказал Элрик. — У тебя есть заклинание, чтобы обрести такую силу? Может быть, и есть, принц Гейнор. Однако одного заклинания недостаточно. Тебе нужно еще что-то, чего боялся бы граф Машабак…
И снова гневный
— И ты полагаешь, что, получив Буревестник, сможешь подчинить себе Машабака. Но тебе понадобится для этого еще кое-что, кроме Буревестника. — И снова Элрик задумался о безумной дерзости Гейнора Проклятого, который намеревался управлять одним из Герцогов Ада.
— Ты прав, дорогой принц. — Голос Гейнора снова стал мягче, в нем слышались беззаботные нотки. — Но у меня, к счастью, есть не только твой меч. Роза знает то заклинание, с помощью которого…
И тогда Роза подняла голову и плюнула в шлем, но на это Гейнор только рассмеялся еще веселее:
— Ах уж эти любовницы, как они сожалеют о своих маленьких секретах…
И тут Элрик все понял и проникся еще большим сочувствием к этой женщине, последней из своего племени, осознал всю тяжесть того бремени, которое она несет.
— Отдай мне меч, принц Элрик. — Гейнор протянул руку в кольчужной рукавице с ларцом. В правой руке он держал жезл, почти прикасаясь им к эктоплазменной мембране. — Терять тебе нечего.
— Пожалуй, я бы только выиграл, — сказал Элрик.
— Конечно. И кому бы от этого было плохо?
Элрик знал ответ на этот вопрос: плохо было бы его спутницам. Плохо было бы этому миру. Плохо было бы и многим другим, получи Гейнор власть над Машабаком. Альбинос не знал в точности, как Проклятый собирался использовать меч для подчинения Машабака, но ему было ясно, что такие возможности у Гейнора есть. Когда-то, давным-давно, Роза доверила ему эту тайну, сообщила о каком-то древнем могущественном заклинании.
— Или ты предпочтешь навечно соединиться со своим отцом, Элрик Мелнибонийский? — Голос из-под шлема стал звучать холоднее, даже угрожающе. — Я даже буду готов поделиться с тобой своей новой силой. Твой меч станет тем стрекалом, которым я буду погонять Машабака…
Элрик склонялся к тому, чтобы согласиться с Гейнором Проклятым. Если бы он был истинным мелнибонийцем, хотя бы таким, как его отец, он уже оставил бы все сомнения и отдал бы свой меч за ларец с душой отца. Но в силу неких своих особенностей, голоса крови и характера он не мог изменить своим товарищам, не мог предать на милость Хаоса ни одну живую душу.
И он отказался.
На это Гейнор ответил воплем гнева. Он кричал, что Элрик глупец, что он мог бы сохранить хотя бы часть этого царства, но теперь злобный Машабак поглотит его целиком…
Тут раздались скрежет и скрипы, посыпались во все стороны куски штукатурки и камня, полетели свечи и факелы, какая-то древняя дверь в переборке судна начала открываться, и сверху, из образовавшегося проема,
Это был Хоргах, тот самый ящерообразный монстр, который вел корабль Гейнора по Тяжелому морю. Хоргах втянул воздух, покрутил головой. Он увидел Чарион, после чего издал удовлетворенное сопение и начал резво спускаться по резным стенам. Элрик воспользовался тем, что внимание Гейнора отвлек Хоргах, бросился вперед и выбил терновый жезл из руки Проклятого, а потом сделал выпад мечом. Однако Гейнор успел схватить свой собственный меч, чтобы нанести Элрику ответный удар.
Но Буревестник издал такой вопль, такой резкий звук, исполненный несравненной злости, что из-под шлема того, кто не ведал боли на протяжении тысячелетий, донесся стон, исполненный страдания. Гейнор поднял свой меч, чтобы отразить удар Буревестника, но ноги его подкашивались.
И тогда Элрик нацелил свой меч в то место, где под доспехами Гейнора должно было находиться сердце, и Проклятый издал жуткий вой: он болтался на острие Буревестника, словно омар на гарпуне, мотая руками и ногами и выкрикивая проклятия — точно так же, как из сферы выкрикивал свои проклятия Машабак.
— Есть ли такой ад, в котором тебе можно было бы воздать должное, Гейнор Проклятый? — сказал Элрик, сжимая зубы.
А Роза тихо добавила:
— Я знаю такое место, Элрик. Ты должен призвать своего демона-покровителя. Призови в это измерение Ариоха!
— Ты сошла с ума!
— Доверься мне! Ариох здесь слаб. Он еще не успел набраться сил. Но ты должен поговорить с ним.
— Чем нам может помочь Ариох? Ты хочешь вернуть ему его пленника?
— Вызови его, — сказала она. — Именно так ты и должен поступить. Ты должен его вызвать, Элрик. Только так сможем мы снова достичь хоть какой-то гармонии.
И тогда Элрик, держа своего врага нанизанным, как паука на прутике, на кончике меча, выкрикнул имя своего покровителя, Герцога Ада, того, кто предал его, кто пытался уничтожить его навсегда.
— Ариох! Ариох! Приди к твоему слуге, владыка Ариох. Я прошу тебя.
Ящер тем временем спустился на пол и неторопливо двигался к Чарион, к своей потерянной любви, и на физиономии этой твари появилось выражение покорной преданности, когда Чарион Пфатт подошла к ней и принялась гладить огромные лапы, ласкать чешую.
Сверху раздался тонкий голос:
— Кажется, мы успели. Ящер нашел для нас этот вход. — И через пролом появилась голова Уэлдрейка, который озабоченно разглядывал их. — Я боялся, что мы опоздаем.
Чарион Пфатт гладила блаженную голову ящера и смеялась.
— Ты не сказал, что собираешься привести нам подмогу, любовь моя!
— Я решил, что лучше не давать пустых обещаний. Но у меня есть и еще одна хорошая новость. — Изучив путь, которым прошел ящер от одной резной розетки до другой, а оттуда — на пол, он покачал головой. — Я постараюсь добраться до вас как можно скорее. — Сказав это, он исчез.