Элуран
Шрифт:
– Omru, unlato me linte ileo el nidro hior cropo ium al vertora.
Руку пронзила острая, сильная боль, заставившая отползти от Александра. К ногам Вито, упала пустая белая бумажка. Южанин взглянул на друга, на шее которого медленно расползалась печать, прижигая кожу вокруг. Полуоборотень от этого стал только сильнее дёргаться и вырываться, шипел и извивался, а потом, в одно мгновение, сник и притих, но Вито даже не обратил на это внимание, сам еле-еле отполз к стене и запрокинул голову назад. Тело сковывала боль, но теперь всё меньше, она слабела, но это был обман – она не уходила, а разливалась свинцом по всему телу, наполняла его
Ал снова начал дёргаться и рычать, но это нельзя было сравнить с тем, что было буквально минуту назад – он начал медленно успокаиваться, а через какое-то время и вовсе замолчал и перестал шевелиться. Вито пришлось снова приблизиться к полукровке. Он проверил дыхание и успокоился. Уснул.
Теперь можно было идти наверх, лечь спать и укутаться в тёплое одеяло без угрызений совести. Хотя, нет – совесть проснулась через столько лет беспробудной спячки. Совесть навязчиво твердила, что Вито должен остаться в подвале и ещё понаблюдать за Александром на всякий случай, а то вдруг у печати может оказаться что-то вроде побочного эффекта и после недолгого успокоения полуоборотень начнёт вырываться с новыми силами. Тогда, спрашивается, о каком сне может идти речь? Совесть выиграла в борьбе с желанием уснуть.
Вито кое-как отошёл от боли и уселся на ступеньки, облокотился плечом о стену и стал неотрывно смотреть на слабый свечной огонёк, который постоянно колебался и норовил потухнуть в любой момент, но он продолжал держаться и освещал подвал. Лишь иногда южанин кидал быстрый взгляд на Ала и, убедившись, что тот всё ещё спит, снова смотрел на свечу. Но это ему быстро надоело и молодой человек обратил внимание на книги, которые он не глядя схватил в спальне. Пожав плечами, Вито открыл книгу в темно-зелёном переплёте и стал неспешно читать. Как потом оказалось, эта книга была из стопки с художественной литературой, которую неизвестно откуда притащил Александр. Наверное, Ал прихватил книги с собой во время очередной вылазки в заброшенные дома, всё-таки он говорил, что там можно было найти много всякого добра: книги, какие-то картины, завалявшиеся украшения, статуэтки и вазы ручной работы, даже какую-то антикварную мебель, но только не деньги. Только вот зачем-то Александр тащил именно книги, а не то что можно было продать через знакомых. Получалось глупо и эти действия требовали объяснений, но Ал вечно отнекивался и только бормотал о том, что «книги нынче дорого стоят».
Страницы книги медленно перелистывались одна за другой, вот Вито дошёл уже до двадцать пятой, но он ничего из прочитанного не запоминал. Информация с трудом воспринималась, приходилось перечитывать одни и те же строчки по несколько раз, чтобы понять, о чём шла речь. Как только глаза начали болеть и слезиться, Вито отложил книгу в сторону и посмотрел на часы. Стрелки показывали двадцать минут четвёртого. Даже не верилось, что за всей этой вознёй прошло два с лишним часа.
Валенти сощурил глаза и потёр их основаниями запястий, дал себе обещание прочесть ещё пять страниц и уйти из подвала, чем-нибудь перекрыв дверь потяжелее, только после этого открыл книгу и углубился в чтение.
Вито не сдержал своё обещание и медленно, незаметно для себя, уснул, завалившись на стену. Свеча так и осталась гореть, пока сквозняк не задул слабое пламя. Помещение погрузилось в темноту.
***
– Да ты проснёшься
Вито вздрогнул и откинул книгу в сторону. Пробуждение вышло слишком резким и неожиданным, понять юноша ничего не мог, да и вспомнить тоже.
– Что случилось? – сонно пробормотал Вито, потряхивая рукой, затёкшей из-за часов. Он стащил с себя часы и засунул их в карман, спать с ними оказалось плохой идеей.
– У меня началось обращение, как обычно, – Александр коротко закатил глаза и снова посмотрел на друга, – это неожиданно стало тебя бесить и ты начал носиться туда-сюда из подвала в лавку и обратно. А, точно, вспомнил, ты мне ещё угрожал и ударил головой об трубу, до сих пор затылок болит, – увидев растерянность Валенти, полуоборотень, выдал вымученную, но довольную ухмылку. – &&Да, я всё понимаю и помню, не надо меня считать тупым одичавшим зверьём.
Валенти так и сидел, не двигаясь. Он не знал, что ответить на сказанное, это всё его удивило. Даже захотелось извиниться за вчерашнее поведение, но слова встали в горле комом и ничего не выходило сказать, даже открыть рот не получалось. Да и простое извинение выглядело бы глупо.
– Извини, что угрожал разодрать в клочки и ударил головой об трубу… С кем не бывает? – прокрутил в голове Вито и поморщился, это правда глупо звучало, лучше было промолчать и загладить вину чуть позже.
– И долго ты так будешь сидеть? – с шумным вздохом поинтересовался Ал.
Это ожидание Валенти напрягало полукровку и он начал предпринимать самостоятельные попытки выбраться из верёвок. Выкрутить руки из суставов не выходило, не было сил, да и тело ныло слишком ощутимо. Может, боль от обращения и перебила бы другую, но совсем не факт. Кроме заторможенности Вито напрягала ещё тяга ко сну, хотелось упасть на свою родную скрипучую кровать, с мягкими и тёплыми одеялом и подушками, и уснуть ещё на полдня, хотелось выспаться и прийти в себя. Если так подумать, то сонливость не раздражала, а наоборот, успокаивало и немного отвлекало от такой проблемы как верёвки.
Южанин подскочил с места и подошёл к Александру, присел перед ним на корточки и стал развязать многочисленные узлы, при этом тихо проклиная всё на свете и то, как верёвки медленно рвались, буквально по нитке, и пушились. Была мысль сбегать за ножом наверх, но за всё время мучений верёвки поддались и полуоборотень был освобождён. Ал с трудом встал, используя трубу как опору, вытянул перед собой руки, осмотрел их и поморщился. На запястьях остались следы, которые потом станут тёмно-фиолетовыми гематомами. Фыркнув, Ал раскатал рукава рубашки и кое-как застегнул манжеты, стараясь прикрыть следы, он не трогался с места, упорно сверлил Вито недовольным взглядом.
– Может, ты скажешь что хочешь? Я мысли читать не умею, – сдался Вито и бегло осмотрел Александра, пытался хотя бы догадаться, о чём его попросят.
– Помоги дойти до чердака и завяжи платок, – он кивнул на чёрный платок, валявшийся комом на полу. – И не буди меня до вечера, хочу поспать по-человечески, а вы и кислыми яблоками сегодня перебьётесь.
Вито кивнул и поднял с пола платок, стряхнул с него пыль, а потом кое-как натянул на нос Александру под его недовольное бормотание. Закончив с платком, Валенти взял полуоборотня за руку и поволок его из подвала, но у двери Александр навалился всем телом на Валенти и зашипел, привлекая к себе внимание.