Эмерит 3

Titus

— Да не могу я тебе за неделю мощную ракету родить! — кипятится Смирнова на мой невинный вопрос когда уже в космос?

— А за месяц?

— И за месяц не смогу! Пока только герметичная капсула для полёта готова, — она кивает на прозрачную сферу с круглым же прозрачным люком. — Ещё не разработан механизм посадки, нет системы жизнеобеспечения в капсуле, а ты уже о полёте!

— Ксюш, а ничего, что она прозрачная? Чёт в моём мире по другому спускаемый аппарат выглядел.

— Я помню, ты рисовал. Так проще. Сначала герметичный

контур из плексигласа, потом обошью его металлом. Должны быть двойные стенки для надёжности.

— Ага, понятно. Слушай, а зачем нам своя собственная ракета? Можно же и на кооперации. Купить несколько ракет, которыми спутники в небо запускают. Ты же узнавала ценник на ракеты-носители для запуска спутников связи?

— Они маломощные. Твою капсулу после доукомплектации только штук пять вместе потянут, а их синхронизировать ещё тот гемор.

— А без доукомплектации? Ну, это я так, на всякий случай.

— А в таком виде, — опять кивок на сферу, — плюс двести килограммов полезного груза, потянет и одна. Но ты же не смертник? Зачем тебе билет в один конец без парашюта и без запаса воздуха?

— Ты права, без парашюта сигать с орбиты… такое себе приключение. Да и дышать чем-то надо. А ещё попить до поесть хотелось бы.

— Я о том же, — вздохнула Смирнова. Мы помолчали, думая каждый о своём. Наконец, она выдала: — Интересно, как там Юсуповы у англичан? Не обижают их?

— Вроде, не должны. Россия с Британией не воюет.

После Ксюши зашёл к Лопухиной.

— О, развлекаетесь? — я увидел лежащую на полу связанную Генриетту и водрузившую на неё свои ноги Анну.

— Воспитываю, — Анька, сидящая на кресле в трусах и свободном топе, под которым было видно отсутствие бюстгальтера, перелистнула страницу популярного у любителей тематических игр журнала.

— И как успехи?

Лопухина наклонилась к своей жертве и потянула за верёвку, отчего она врезалась Грете в промежность, баронесса издала стон наслаждения.

— Ещё работать и работать, — Лопухина погладила маску, полностью скрывающую голову Греты. — Ночью будет очередной сеанс, придёшь?

— Посмотрим, — уклончиво ответил и ретировался. У меня война, а они здесь со своими глупостями.

* * *

На следующее утро пошёл пешком на встречу с кардиналом. В идеале, конечно, сделать её своим агентом влияния, и через неё проводить нужные Испании политические решения, но я не обольщался — слишком разные у нас цели. Да и Матриарх, наверняка, не простила, что я её послал в сад с церковной десятиной, а кардинальша прислана в Мадрид с конкретными инструкциями, от которых так просто не отойдёт.

В

назначенный час был у ворот женского монастыря Энкарнасьон, распахнувшихся при моём приближении.

— Сестра Франческа вас ожидает, — стрельнула глазками молоденькая монахиня-простачка в строгом одеянии и пошла вперёд, показывая дорогу.

Перед высокими дверями одного из залов она оставила меня одного. Постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь.

— Ваше Высочество, здравствуйте, — меня поприветствовала находящаяся в одиночестве ранее виденная одарённая в ранге магистра. Не такой вызывающий макияж, как при нашем знакомстве, и одета попроще в черную хламиду — сегодня кардинальша выглядела более располагающе, что ли.

— Ваше Преосвященство, прекрасно выглядите! — я не покривил душой.

— Можете звать меня просто Франческа, — улыбнулась.

— Тогда и вы можете меня звать Ярославом.

— Я слышала, друзьям вы разрешаете звать себя Яриком?

— Всё правильно, только друзьям.

— Я очень надеюсь стать вам настоящим другом, — улыбнулась опять, а в эмоциях настороженность охотника, загоняющего дичь. Я промолчал, и она продолжила, показав на сервированный фруктами и напитками стол: — Вина? Разговор нам предстоит долгий.

— Пожалуй, — я шагнул к столу и стал разглядывать этикетки. — Белое или красное?

— Сегодня никому пускать кровь не планировала, поэтому — белое.

Я наполнил два бокала и протянул один магичке.

— За полное взаимопонимание! — произнесла тост и пригубила.

— Ага, за него, — отсалютовал и тоже хлебнул вина. Ммм, а неплохой вкус у святош.

— Ярослав, — она уселась в кресло и закинула ногу на ногу, совершенно случайно распахнувшиеся полы хламиды оголили коленки женщины.

— Франческа, — я никак не прореагировал на её татуированные ножки и сел в кресло напротив.

— Ярослав, нам всем надо найти выход из сложившийся кризисной ситуации… — она замолчала, ожидая моего ответа, но я с полуулыбкой ждал продолжения. Не дождавшись от меня ни слова, продолжила: — То, что происходит на границах Евросоюза, не лезет ни в какие ворота! Право объявлять или прекращать войну принадлежит только Матриарху!

Я зевнул и откинулся на спинку.

— Франческа, давайте начистоту. Матриарху плевать, какие проблемы у рода Бурбонов. Почему у меня должна болеть голова о проблемах главы Евросоюза?

— Может быть потому, что Испания находится в Европе?

— И? Назовите хоть одну причину, почему я не должен стоять на страже собственных интересов? Исабель уже озвучила нашу позицию. Если Евросоюз не помогает, нам он не нужен.

— Я предлагаю не нагнетать, — она встала и обошла моё кресло встав за спиной. Положила мне руки на плечи, помассировала их и, наклонившись, прошептала мне прямо в ухо: — Ведь мы все взрослые люди, не так ли? Язык нам дан договариваться, а не решать всё силой.