Эмигрант. Испанская война
Шрифт:
Кросс – это прямой удар правой руки, у правши он гораздо сильнее джэба, потому что бьётся дальней. А связка джэб-кросс эффективна тем, что джэб позволяет разогнать тело перед правым прямым. Главное здесь – чётко попасть. Твоя цель – попасть костяшками указательного и среднего пальцев в ямочку на подбородке…
…Боковые удары – хуки и свинги. Отличаются тем, что хук бьётся на ближней дистанции, а свинг с дальней. Принцип тот же – перенос веса тела в момент удара, и вкручивание корпуса. Основные ошибки – многие любят бить размашистые, длинные удары. На самом деле гораздо сильнее будет короткий и резкий удар. Кроме
…Апперкот. Этот удар наносится вблизи, снизу вверх. Он хорош тем, что его плохо видят и от него труднее защититься. Есть ещё корпусные апперкоты – их желательно наносить в печень, солнечное сплетение и по селезёнке. Корпусные апперкоты порой эффективнее ударов в голову. Ещё есть диагональный хук. Этот удар вообще-то справедливей назвать апперкотом, но бьётся он не снизу вверх под прямым углом, а наискось, по диагонали. Отсюда и название. Такой удар обычно получается гораздо сильнее. Кстати, ты знаешь, что такое диагонали?…
…Удар должен наноситься на выдохе, когда ты выстреливаешь рукой. Именно выстреливаешь, понял? Только таким быстрым должно быть твоё движение. Если бьёшь на выдохе, руку возвращаешь на вдохе. Тогда ты не задохнёшься и будешь «работать» на протяжении всей схватки в полную силу. Кроме того, в момент выдоха напрягаются брюшные мышцы, и тогда противнику нелегко будет пробить твой корпус…
…Никогда не забывай о защите. Руки у головы – это закон. Двигайся, учись бить с шагом вперёд и назад – неподвижный боксёр является мишенью. Наноси удар правильно, чуть завернув кулак внутрь, чтобы бить костяшками…
Да, я как сегодня помню этот урок и этот день. Владимир Петрович сшил для меня настоящий мешок из свиной кожи, набив древесными опилками, сумел смастерить перчатки и лапы. В начале я бил по лапам, учась наносить удары правильно; ориентиром становился звук. Глухой и тусклый – значит, ударил слабо или не попал. Звонкий, хлёсткий – такой удар нанесёт урон. Как только я научился чуть-чуть бить, мы сразу начали отрабатывать защиту: нырки, уклоны, контратаки и конечно, блоки. Чуть позже, на мешке, я начал отрабатывать силу ударов. И каждый день, каждая тренировка что-то во мне меняла. Я становился всё более спокойным и уверенным в себе. Я перестал бояться, вспоминая школу. У меня была цель, и я упорно к ней шёл.
Занимались мы несколько месяцев. В это время я не ходил на учёбу, моё образование взяла на себя мама. Я даже немного помогал ей, работая летом грузчиком в порту на полставки. Было мне тогда четырнадцать лет… Но вот начался ещё один учебный год. Несмотря на продолжительное отсутствие, моего багажа знаний оказалось достаточно, чтобы продолжить учёбу в «родном» классе. И вот я вернулся, невозмутимо смотря на глумливые усмешки одноклассников.
Но сразу стая Дюка ко мне не полезла. Во-первых, они давно меня не видели, а за прошедшее время я крепко подрос, раздался в плечах и подвёрнутые рукава не скрывали жилистых, мускулистых рук. Смущало их и моё независимое поведение. Потому, чтобы докопаться до меня, им нужен был кто-то на затравку. Кто-то, над кем можно вдоволь поглумиться, потешиться, и кто гарантированно не сможет себя защитить. Этой жертвой стала Зои.
…Она была не просто дочерью шлюхи; она была дочери шлюхи, родившей от негра. Это был низ падения даже для проститутки – родить от негра.
Сама Зоя к 14 годам оформилась в довольно милую и зрелую девушку с европейскими чертами лица и кожей цвета молочного шоколада. Её никак нельзя было назвать страшной и отталкивающей. И девушка, с пронзительными карими глазами и волной вьющихся волос до пояса это уже осознавала. Ко мне она относилась терпимее многих; я же издевался над ней в своё время, когда изо всех сил прогибался под негодяев. Но теперь всё это было в прошлом.
Дюк полез к девушке сам, потому что его кодла вполне уже облизывалась на её тело. Он хотел быть первым и тем самым заявлял на неё свои права. И издёвки его принимали совсем уже не детский характер.
Я не помню, что он говорил. Что-то про чёрную шлюху, которая должна ублажить всю его команду после уроков. Ощущая внутри себя весёлую и очень азартную злость, я с улыбкой подошёл к нему и сказал:
– Оставь Зои в покое, Дюк.
Он улыбнулся в ответ.
– Что русский, мало тебе в прошлый раз дос…
Договорить он не успел. Я несколько месяцев готовился ради этого мгновения. И долгое ожидание оправдалось в полной мере.
Всю свою ненависть, гнев и жажду мести я вложил в правый кросс. Ударил настолько быстро, что сам не смог уловить движения руки; испугался даже, что удар вышел слабым и неточным. Но на деле я чётко попал в подбородок; а сила удара была такова, что весь класс услышал, как громко лязгнули челюсти Дюка, прежде чем он с грохотом рухнул на пол.
На меня тут же бросились двое его прихлебателей. Первый попытался ударить размашистым боковым слева. Я свалил его коротким и жёстким хуком правой руки. Под удар второго я нырнул с одновременной атакой по корпусу; разогнувшись как пружина, тут же нанёс два сильнейших боковых удара. Оба нашли свою цель.
В течении каких-то считанных секунд я «выключил» сразу трёх парней, одних из наиболее наглых, жестоких и сильных в классе. Это наполнило мою душу диким восторгом победной схватки, чувством пьянящим и опасным. Я повернулся к оставшимся «бойцам» и поманил их к себе рукой, бросая вызов всем без исключения.
На деле я сильно рисковал. Если бы оставшиеся пятеро набросились на меня разом, я вряд ли бы выстоял. Но столь скорая победа над «центровыми» ошеломила весь класс. Никто не решился ответить на мой вызов и атаковать. Кроме того, была ещё одна причина их бездействия: один из членов группы желал стать лидером. В дальнейшем, сложившуюся ситуация он развернул в свою сторону, подмяв разбитого Люсье.
С этого дня мой авторитет в классе стал непререкаем. И ребята, и девушки искали общения со мной, но более всех преуспела Зои. Возможно, я был первым, кто когда-либо заступился за неё. В моём лице она нашла надёжного защитника и покровителя. Я же, наконец-то обрёл друга-ровесника. Пускай она была девчонкой – плевать. Важно то, что она меня понимала.