Эмилер
Шрифт:
Райну сидеть стало совсем невыносимо. Холод и снег переставшие беспокоить лэра, сменились другой проблемой. Сверху на нем лежала девушка, и от ее теплого дыхания, обвевающего шею, у него кружилась голова, спокойно сидеть стало просто невозможно!
Райну было жарко, а девушка откровенно мерзла! Ее от холода трясло.
Он мягко приподнял эмирими повыше, чтобы согреть ее ноги, и белокурая головка окончательно легла ему на плечо… Теперь он чувствовал себя пьянее, чем на ежегодном празднике веселых ягод, которые в избытке набирали женщины, чтобы сделать из них
Постепенно прижимая к себе Лею все крепче, несмотря на все неудобства и раны, Райн заснул.
С момента как в Стойбище вернулись войска принесшие весть, что пропал командир Райн, старейшины разделились. Начиналось все как всегда — в доме Судей проходил совет.
Вокруг невысокого каменного стола на массивных лавках укрытых серыми шкурками сидело девять зрелых воинов. На каменных стенах украшенных луками и клинками вяло плясали отблески огня из очага и затейливого светильника стоявшего на столе. От дыхания охотников шел пар, им претила женская тяга к теплу, и относительно просторный зал отапливался только во время совета, не успевая разогнать застоявшийся холод в двухэтажном каменном доме.
Но старейшины этого не замечали. Между охотниками шел горячий спор — они решали, кого назначить командиром отряда вместо погибшего Райна.
Старейшины Осен, Тутан, Эфон, Мапан и Берим, требовали, чтобы на его место поставили Крафа.
Но Влер, Стил и Тимор были категорически против:
— Нет, нет сейчас командиров среди молодых! — Утверждал Влер, печально качая головой. — Или мальчишки самонадеянные или глупцы, которые в горячности, напрасно погубят своих бойцов!
— Ты всегда покрывал своего сына, даже когда он делал что-то во вред племени! — прошипел Тутан.
— А ты сейчас чужого командовать выдвигаешь?! — и сам тут же ответил. — Своего. Но он не сможет, не потянет такую ответственность! — горячился Влер.
Гибель старшего сына почти сломала его и была единственной темой в спорах, в которой Влер не мог сдержать себя.
— Вредом ты назвал добычу живых мароков, чтобы хватило на три месяца?!
Остальные пока молчали, внимательно слушая доводы спорящих старейшин.
— Краф старше Райна на десять лет. Воевал столько же, сколько и бывший командир! — Холодно сказал Тутан, не обращая внимания на слова Влера. — По какой причине ты против? Только потому, что Райн считал, что мой сын недостоин?
— Нет, потому что его без клыков никто и слушать не станет, — съязвил Тимор, равнодушно поправляя в зажженном очаге плохо горевшую палку. — Воины как его увидят, так в целях защиты нежного создания, отправят его в лагерь, шкуры заготавливать! — Старейшина Тимор, небрежно скинув с плеча меховой капюшон, громко расхохотался.
Тимор — один их самых молодых старейшин, вместе с Эфоном он был избран последним. Как и Стил, явно не любил Тутана, но никогда не открывал, что между ними произошло.
Влер, не вступая
— Тутан, так хочешь оставить внуков сиротами!? Если он станет командиром — пускай над ним смилуется Создатель!
— Ты своего не сильно жалел, — не принял сочувственного отношения Тутан, угрюмо поглядывая из-под бровей на остальных старейшин, которые его не поддержали.
Влер печально вздохнул, качая головой…
— Посмотри на меня, Тутан! Как я сейчас об этом сокрушаюсь!
— Если так рассуждать, то мы дойдем до того, что и воевать у нас никто не будет! — вмешался старейшина Молчаливый Зирн, самый старый из десятки. От его решения зависело, как будет жить племя лэров дальше.
— Да, и я к тому веду! — сурово ответил Влер, стиснув зубы. — Это мне надо было стать командиром и водить отряды! А не посылать сыновей! У Райна даже детей не осталось. Вот и надо было ему заводить семью и растить сыновей, а мне воевать!
— Это хорошая идея, — весело поддержал Тимор. — Мне тоже надоело смотреть, как молодые гибнут, а мы сидим тут и рассуждаем!
— Не горячись, молодых тоже должен кто-то учить! — сурово отрезал Стил. Один из самых смелых воинов, о котором у вечерних костров рассказывали почти легенды. Он из всех Старейшин был самым крепким и коренастым, но ростом был ниже всех.
Как учитель Райна он тяжело переживал его гибель, словно собственную вину. Под этим предлогом сегодня перед судилищем Дирк напросился к нему в ученики.
Пока Старейшины высказали свое мнение, Зирн молчал, и выслушав последнего, сухо произнес:
— Мы дадим Крафу отряд и посмотрим. Если у него получится, то все останется как прежде… Если нет, то мы возьмем всех бойцов под себя и доведем затянувшуюся войну до конца!
Лея очнулась через несколько часов от нестерпимой рези в ноге… Она лежала полностью на руках скорченного лэра.
Ей было невыносимо тяжко выносить боль в ноге, не то чтобы спать. Опасаясь разбудить лэра, она едва сдерживала стон. Ей бы перевернуться или еще как поменять положение затекшего и покалеченного тела… но рана неудержимо пульсировала, выматывая эмирими до холодного пота.
Пустого пространства чтобы соскользнуть, вокруг мужчины почти не было. Лея быстро осмотрелась, выбирая подходящие варианты, затем опустила здоровую руку на камни и с трудом перенесла на нее свой вес.
Приподнявшись, она осмотрела лэра, пытаясь лечь так, чтобы не потревожить его рану на груди, над которой вся одежда была пропитана засохшей кровью.
Лея, как ни странно, чувствовала себя обязанной лэру за заботу и помощь, потому те крохи магии, что она чувствовала в себе, направила на исцеление «противника». После этих усилий по излечению, лэр начал глубже и спокойнее дышать, его сон стал безмятежнее. Секунду понаблюдав за результатом, Лея устало легла и попыталась уснуть под аккомпанемент дергающейся от неистовой боли ноги.
Воин, почувствовав ее движение, не открывая глаз, передвинул Лею на другую сторону своей груди. И продолжил спать дальше.