Эмилия. Найди, если успеешь
Шрифт:
Я села на пассажирское сидение.
— Ну, как вы тут? — обернулась я назад. — Понятно.
Майкл лежал головой на коленях Марьяны. А она придерживала его за щеку рукой. Подруга уснула, её глаза закрыты. А вот Майкл нет.
— Она без ума от меня. — прошептал он. — Кикимора втюрилась.
— А ты? — спросил Миллер, заводив машину. — Мухомор недоделанный.
— Я? И в неё? Никогда. В этой. Жизни. Нет. Она же стремная.
— И поэтому ты нежно поглаживаешь её ногу? — заметила я.
— Ой, блять.
Майкл резко отдернул
— Вези его не в больницу, а в психушку. Там больше пользы будет. И убери свою придурковатую голову с моих ног! Я тебе не лежанка. — затрещала подруга.
— Я поеду туда только с тобой, детка. А то мне не над кем будет издеваться. — Майкл послал воздушный поцелуй Марьяне, а та недовольно отвернулась от него.
Мёрфи одной рукой держал руль, а другой набирал кому-то сообщение. Только когда мой телефон запищал, я поняла, кому предназначалось смс.
«Я не оставлю без внимания слова, вышедшие из твоего грязного рта. Ремней у меня много, выберешь тот, который больше приглянется.»
Закатив глаза, набираю сообщение, отправляю и выключаю мобильник.
«Миллер, я выброшу на помойку все твои дьявольские ремни.»
Цокнув, я снова захожу в мессенджер.
«Ты отправишься вслед за ними. Я могу пожить один с котёнком.»
«Я заберу его с собой.»
«А меня заберешь в свое помоечное царство?»
«Нет, я и одна с котом проживу.»
«Сучка»
Глава 53. (не) женские проблемы
Состояние Майкла ухудшалось. Он ужасно побледнел, его кожа стала белой-белой, а губы потеряли розовый оттенок.
Марьяна вышла из машины и побежала в больницу, чтобы вызвать врачей. Майкл разговаривал обрывками слов, звал кого-то и смотрел вдаль, не замечая нас.
— Что? — наклоняюсь я ближе к его лицу.
— Мам. — протянул Майкл руку ко мне и ухватился за моё плечо. — Ма..
Его пальцы крепко зацепились на плече, он держался так, словно боялся отпустить. Так, будто я его последнее спасение.
— Нет здесь твоей матери. — прошипел Мёрфи, сдёрнув руку Майкла от меня. — И не нужен ты ей там.
— Где там? — спрашиваю я.
— Его мама умерла, когда ему было шесть лет. И когда он напивается до чёртиков, то говорит, что видит её. Уверен, он и сейчас думает, что она перед ним стоит. Эми, сядь обратно в машину, не стой здесь.
Я ещё раз окинула взглядом Майкла, прежде чем сесть на переднее сидение. Из больницы вышла Марьяна, показывая пальцем на нашу машину. Три врача подошли к нам, и увидев избитого парня, раскрыли рот.
— Кто это его так? — мужчина ощупал живот Майкла, а затем осмотрел голову. — Серьезного ничего нет, залечим.
— Точно ничего нет? — чуть ли не грызла ногти сзади Марьяна. — Ни сотрясения, ни переломов?
— Вы говорите так, будто хотите, чтобы они были. — засмеялся врач. —
Майкл хоть и не мог внятно излагать речь, но понял, где он, и кто до него дотрагивается. Поэтому, он привстал из машины сам и завалился на медицинскую каталку.
— С ветерком, пожалуйста. Жарковато. — тихо произнес он. — Или я блевану сейчас.
— Ожил. — улыбнулся Миллер. — Я приеду к тебе завтра, будешь ждать меня?
— Нет. — отчетливо ответил Майкл.
— Блять, в смысле нет? Почему нет, когда да? — Мёрфи взял его за руку, смотря ему в глаза.
— А что ты спрашивал?
— Ясно, везите его уже. Здорово тебе голову отбили.
Майкл размахивал руками, мешая врачам везти его. Что он делает? Он поёт? Я слышу, как Миллер закатился от смеха, провожая взглядом врачей, пытающихся угомонить Майкла.
— Миллер, конченный ты придурок, я люблю тебя. — заорал Майкл. — Если я не выживу, то не приходи ко мне на могилу, дай мне отдохнуть от тебя.
— Я приду! — закричал в ответ Мёрфи. — Приду, так ещё и самую нелюбимую твою песню включу. Слышишь? И Марьяну приведу.
— Нет! Я согласен даже на песню, но кикимору не подпускай. Я в гробу буду тысячу раз переворачиваться.
— Надо было не звать ему врачей. — нахмурилась Марьяна. — Идиот.
***
Наш котёнок расцарапал весь кожаный диван, опрокинул все вазы, порвал шторы. Злится ли Миллер? Нет. Он просто молча сжимает кулаки, окидывая взглядом весь дом. Я нервно посмеиваюсь в стороне, прикрывая рот рукой. Котенка даже не видно, он где-то спрятался.
— Киса, а киса? Где же этот маленький рыжий говнюк?Твою ж матушку раком, мое кресло! — томно выдохнул он, увидев растерзанное сидение за компьютерным столом.
Я оставила Миллера горевать над этим креслом, а сама пошла искать котенка. В голове я перебирала все возможные имена. Как-то же надо назвать его.
Ну же, малыш, где ты?
В гостиной нет. На кухне нет. Я смотрела везде, где можно. Подвал закрыт, туда он забежать не мог. В моей комнате прятаться негде. Остальные закрыты, только вот одна комната была открыта. Та, в которую Миллер не разрешает заходить.
Оглядываюсь по сторонам и захожу внутрь, запирая за собой дверь. Только свет озарил комнату, как мои глаза разбежались по разным углам. На стенах висели деревянные доски, а на них висели фотографии незнакомых мне людей. Как в настоящих детективах, от фотографий тянулись красные, зеленые и синие нити. Если это можно объяснить тем, что он работает следователем, то как понимать доску с моими фотографиями?
Безумие.
Я помню тот день. Я ушла с последнего урока домой, потому что мама забыла ключи дома, и мне нужно быть открыть ей дверь. А здесь я гуляю с Марьяной. Тут я впервые устроилась на работу, раздаю листовки.