Эмма, фавн и потерянная книга

Глейзер Мехтильда

– Тише, – процедил Тоби, не разжимая губ, и только усилил захват.

Я начала задыхаться, Тоби же, высунувшись над кромкой фонтана, всматривался в сторону опушки леса, где (насколько я могла углядеть, уткнувшись носом в подмышку Тоби) не было ни движения.

Он точно псих. И если мы не хотим, чтобы он еще больше слетел с катушек, надо не впадать в панику.

– Извини, – вежливо пробурчала я в нос. – Но ты меня задушишь.

(Воздух, которым я дышала, не то чтобы был совсем свежим.)

– Тс! –

повторил Тоби, но ослабил хватку, и мы с Шарлоттой смогли немного отодвинуться.

– Что случилось? – прошептала Шарлотта. – От кого мы тут прячемся?

– Мы думали, ты в Кельне, – добавила я.

Тоби приложил палец к губам, не спуская глаз с опушки леса. Через несколько минут там по-прежнему было тихо, и парень немножко расслабился.

– Есть телефон с собой? – спросил он еле слышно. – У моего зарядка села. А нужно срочно позвонить в полицию.

– Зачем? – спросила я.

– Вот, – сказала Шарлотта и протянула Тоби свой смартфон.

Через несколько секунд мы услышали, как Тоби объясняет диспетчеру службы спасения, что от деревни до замка его преследовал огромный лев. Лев!

Интересно, что диспетчер почти не удивилась. Я разобрала, что женщина на другом конце провода сказала что-то вроде «сохраняйте спокойствие» и «старый и беззубый, но все равно опасный зверь» и пообещала выслать специальный отряд.

– Спасибо, – прошептал Тоби и отключился.

Шарлотта уставилась на него.

– Лев? Правда? В нашем лесу?

Эта новость поразила и меня. Причем, возможно, сильнее, чем Шарлотту и Тоби, вместе взятых.

– Да, – ответил Тоби. – Как я понял, он сбежал из бродячего цирка, остановившегося в нескольких километрах отсюда. Я возвращался в замок, и на заправке у деревни зверь бросился на меня из ниоткуда. Лет ему, наверное, уже немало, он давно отвык выходить на тропу охоты. Наверное, потому у меня и получилось увернуться от него и сбежать. Но зверь не оставил мне ни шанса вернуться к машине, преследовал с подножия горы до этого места.

У меня по спине побежали мурашки. О происшествиях вроде этого думаешь – такого со мной не случится, слишком невероятно. Ситуация сюрреалистичней некуда, но вдруг раз – и она случается. Причем точь-в-точь так, как я…

– Ты уверен, что это был настоящий лев? – спросила Шарлотта.

Я же нисколечко не сомневалась, что настоящий. И даже не вскрикнула, когда здоровенная хищная кошка вскоре показалась на опушке леса и принялась прогуливаться между стволами деревьев.

Потому что я начала понимать.

Мы пригнулись еще ниже за бордюр фонтана и стали ждать оперативной группы полицейских или пожарных, кого бы ни послала диспетчер. Лев сперва скрылся в тени деревьев, затем, не производя ни звука, прошествовал по великолепно

подстриженной лужайке и наконец опустился под одним из рододендронов, где, кажется, и задремал. Свалявшуюся шерсть зверя покрывала пыль, кожа складками свисала с худого тела. Да, особо воинственным лев не выглядел. Но убить человека сил ему, наверное, хватало. Зверь лежал так близко, что мы почти не дышали. Шарлотта прижалась поближе к Тоби, а у меня началась паника. Не от страха, что меня сожрут, а потому, что я все поняла.

Самым странным во всей этой истории было то, что я предвидела это невероятное происшествие, более того, я его написала. Вчера вечером я сделала новую запись в книгу – хронику Штольценбурга. В порыве шалости. Или помрачения рассудка. Или сразу и того и другого. Уже не помню.

Сперва я просто описала случившееся в кафетерии, не называя никаких имен. В моей версии у госпожи Беркенбек и доктора Майера произошел действительно романтический поцелуй. Причем в скрытом от чужих глаз уголке за автоматом с напитками. Ну а потом я вспомнила, что Шарлотта все еще ждет сообщения от Тоби, и уже в полусне и одурев от сладкого, ведь позавчерашний вечер фильмов и сладостей продолжился вчера в нашей с Ханной комнате, написала о возвращении Тоби в Штольценбург. Всего-навсего два предложения. Мол, пора ему уже вернуться или хотя бы извиниться перед Шарлоттой, а иначе я скормлю его льву. Просто так, не думая, взяла и сказала… э-э… взяла и написала.

И вот, пока мы с Шарлоттой и Тоби прятались за фонтаном, вслушиваясь в тихий храп существующего в реальности огромного зверя, голову мне пронзила невероятная мысль. Она захватила меня целиком, пронеслась по каждой извилине мозга и обернулась сотней вопросов, одним ответом и, разумеется, справедливым сомнением в собственном рассудке.

Все равно. Пускай это безумие, но я должна посмотреть правде в глаза.

Я сочинила произошедшее.

Что написала, то и случилось. Так же с поцелуем доктора Майера и госпожи Беркенбек: едва я сделала запись в хронику, они поцеловались. И тот и другой случаи слишком нелепы, чтобы все оказалось просто совпадением. Но ведь у меня никогда не ладилось с выдумками, особенно с такими странными. Поэтому остается только одно объяснение. Даже если оно кажется невероятным, нереальным. Только одно.

Эта книга больше, чем просто хроника.

Она вообще существует по другим законам, совсем не таким, как мне всегда казалось: ты не описываешь то, что уже произошло, а делаешь запись – и затем все происходит на самом деле! Все, что я вписала в книгу, волшебным образом стало явью! И именно потому, что я это написала.

Конец ознакомительного фрагмента.