Эмоции нас объединят
Шрифт:
Моросил дождь, но погода для середины сентября стояла на удивление теплая. Вооружившись зонтом, Вивьен неторопливо шагала к университету, разглядывая вокруг деревья, покрытые золотом. Красивая все-таки осень, пусть и очень тоскливая и одинокая в этот раз.
Вивьен не стала сразу заходить в аудиторию на первое занятие. Подождала в конце коридора, когда все зайдут и на горизонте появится преподаватель, и уже потом пошла. Заходя, она поймала на себе взгляд Эрно, а вместе с ним и прожигающий взгляд Деборы. Неужели она ревнует к такому парню?
Началась лекция по разновидностям магии, которую вела куратор группы Вивьен по имени Адриана Неймар.
—
Если бы Вивьен внимательно слушала лекцию мисс Неймар, возможно, она бы задумалась о странностях в своих чувствах и сделала бы определенный вывод, но ее в эти минуты ничто не волновало, кроме как желание скорее выйти из университета.
После лекции Вивьен решила уйти из аудитории раньше, чем кабинет покинет Эрно. За полтора часа он косился на нее чаще, чем на доску или в тетрадь, и Вивьен понимала, что разговора не избежать. Но она попытается.
Спешно сбросив все вещи в сумку, она ритмично спустилась по маленьким ступенькам с конца аудитории и попыталась затеряться в толкучке студентов. Благо, лекция по данному предмету проводилась смешано с несколькими группами первокурсников. Вивьен вышла в коридор, гонимая толпой, случайно оказалась у стены, и вдруг дорогу перегородила чья-то мужская рука, облаченная в красный свитер. Можно было даже не поворачиваться и не смотреть, кто ее остановил.
— Эй, Ви, куда так спешишь? — буднично полюбопытствовал одногруппник. — До следующей пары целых десять минут. Поговорим?
— О чем мне с тобой разговаривать? — неожиданно грозно выпалила Вивьен.
— Ты в пятницу как-то быстро ушла, я даже ничего не понял. Хорошо же отдыхали.
Волна возмущения захлестнула Вивьен. Она снова невольно вспомнила те неприятные, вульгарные касания, поцелуи, странные эмоции. Лейн с тяжестью вбирала в себя воздух, пытаясь сдерживаться, чтобы снова не ударить Эрно или не закричать. Она негодовала от того, что казалось, будто для него происходящее было в порядке вещей. Будто ничего и не произошло.
— Хорошо? — в сердцах воскликнула Вивьен. — По-твоему, это хорошо, когда с тобой что-то делают насильно?
Она стояла, прижимаясь к стене спиной, а Эрно с двух сторон оперся длинными руками, перекрывая проход. Вивьен смотрела в его карие глаза, пытаясь разглядеть в них хоть каплю сожаления, но там не было и намека на что-то похожее.
— Это была всего лишь игра, Ви. Разве ты не умеешь веселиться? — сводил все в шутку Эрно. — Если хочешь, можем повеселиться вдвоем. Все-таки на вечеринке было много лишних глаз, правда? Может, тебя это беспокоило.
От абсурдности ситуации Вивьен нервно усмехнулась. Казалось, Лингстер вообще не понимал, в чем крылась проблема.
— Эрно, ты в своем уме? Ты понимаешь вообще, что лез ко мне без моего согласия? Ты явно в курсе, что тогда я мысленно ответила «нет», но меня проигнорировали. Так что не нужно больше веселья. Мне хватило пятницы.
Слова
— Рыжик, тебе так нравится из себя недотрогу строить? Это интересно, но перебарщивать не стоит. Согласившись на игру, ты согласилась и на поцелуи со всеми.
— Я не соглашалась, меня затянули в нее, — возразила Вивьен.
— Ну ты же не маленькая девочка, при большом желании могла и уйти.
— Я решила, что просто буду говорить всем «нет». Ты сам установил правила, но сам же их нарушил.
— Девушки любят плохих парней, которые нарушают правила, — Эрно ухмыльнулся. — Говоришь, тебе хватило пятницы? А вот мне совсем не хватило.
Его руки сдвинулись по стене так, что оказались на талии Вивьен. Она жалостно огляделась вокруг в поиске помощи. Может, не стоило волноваться, как в чужом доме. Все-таки сейчас они в университете, и Лингстер не посмеет сильно распускать руки. Или посмеет? В любом случае, Вивьен почувствовала себя уязвимой и беззащитной. Проходящие мимо студенты и не подозревали, что что-то не так. Подумаешь, парочка обжимается в коридоре. Это частое, нормальное явление. Лишь слухи могут пойти, но помощь точно не придет.
— Эрно, отвяжись, — твердо произнесла Вивьен, — я ведь ясно дала понять, что ничего не хочу от тебя.
— А вот я от тебя хочу.
Он потянулся к ее лицу, и до губ оставалось всего несколько сантиметров. Вивьен отчаянно зажмурилась, снова начала пытаться отпихивать одногруппника, упираясь руками в его грудь, и вдруг справа от них неожиданно раздался мужской голос:
— Молодой человек, отпустите девушку.
Вивьен тут же распахнула глаза и повернулась в сторону спасителя, приподнимая голову. Корвин с самым серьезным выражением лица, которое только можно представить, пристально смотрел на Эрно. Тот тоже повернул голову на преподавателя, так некстати явившегося в этот момент. Лингстер нахмурился, но отпускать руки не спешил.
— А вам-то что? — недовольно буркнул он. — Мы просто общаемся. Это разве запрещено?
— Насколько я вижу, девушка сопротивляется подобному общению и совсем не горит желанием продолжать разговор с вами.
— Да все девушки такие, — слишком пылко выражался Лингстер, — они же только вид делают, что сопротивляются, а сами хотят этого. Им нравится обильное мужское внимание. И вообще, это я не горю желанием разговаривать с тобой, мы не на занятии сейчас. Так что буду общаться с девушкой, как мне хочется.
Преподаватель продолжал держать лицо, но по поджатым губам стало ясно, что подобный тон студента его разозлил и возмутил не на шутку. Вивьен казалось, что между мужчинами образовалось напряжение, способное вызвать взрыв.
— Во-первых, не припомню, чтобы мы с вами переходили на «ты», — Корвин произносил слова таким жестким тоном, что волосы вставали дыбом. — Мы не на занятии, но соблюдать субординацию хотя бы в стенах университета положено и в любое другое время. Я все еще ваш преподаватель, если вы вдруг забыли. Во-вторых, то, что вы хотите так общаться с девушкой, не означает, что этого хочет и она. В-третьих, не стоит обобщать девушек подобным образом. Странно, что к своим годам вы этого еще не поняли. Если ранее кто-то вам игриво сопротивлялся, это не значит, что сопротивление другой тоже носит положительный характер. Поэтому, в-четвертых, Лингстер, поубавьте свой пыл и дерзость и оставьте одногруппницу в покое.