Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений

Серов Вадим Васильевич

Напрасно Лев просил и унижался, От Волка требовал, Шакалу объяснял. Он без сочувствия, конечно, не остался, Но ярлыка никто с него не снял.

Цитируется обычно как шутливая преамбула перед каким-либо выводом, вступление к краткому резюме долгого рассказа (объяснения) и т. п.

Моральное перевооружение

С английского: Moral Rearmament.

Название международной

религиозной организации, основанной (1938) американским религиозным проповедником Фрэнком Бухманом (878—1961). Видимо, первоисточник выражения — тезис о «духовном перевооружении», о котором говорилось в энциклике папы римского Пия XI «Divini Redemptoris» (март 1937).

Иносказательно: об отказе от сомнительных (но «освященных» традицией, житейским опытом поколений и т. п.) принципов и обычаев, об утверждении новых отношений между людьми, основанных на высоких моральных ценностях и здравом смысле.

Морфей

Из древнегреческой мифологии. Морфей (римск. Фантазус) — крылатый бог сновидений, который приходится сыном другому древнегреческому божеству Гипносу — богу сна. Тем не менее, именно Морфей стал в европейской культуре синонимом сна.

Иносказательно: сон (шутливо-ирон.).

Отсюда — распространенный поэтический образ «объятия Морфея». Быть в объятиях Морфея — пребывать во сне, спать. Поэт О. Э. Мандельштам (эпиграмма-пародия на поэта М. Л. Лозинского, известного своими переводами античных авторов):

Делия, где ты была? — Я лежала в объятьях Морфея. Женщина, ты солгала, — в них я покоился сам.

Москва... как много в этом звуке / Для сердца русского слилось! / Как много в нем отозвалось!

Из романа в стихах «Евгений Онегин» (1823—1831) А. С. Пушкина (1799-1837), гл. 7, строфа 36.

Цитируется, чтобы выразить восхищение столицей России, историческими, национальными особенностями Москвы, ее обликом.

Москва, России дочь любима

Из стихотворения «Освобождение Москвы» (1795) Ивана Ивановича Дмитриева (1760—1837):

Москва, России дочь любима, Где равную тебе сыскать?

Цитируется обычно торжественно или иронически — сообразно ситуации.

Москва — третий Рим

Тезис, который с конца XVI века постоянно присутствует в русском общественном сознании, часто являясь предметом спора. Так, русский философ и поэт Владимир Соловьев по этому поводу писал:

Судьбою павшей Византии Мы научиться не хотим, И все твердят льстецы России: Ты — третий Рим, ты — третий Рим.

Впервые эта мысль прозвучала в первом послании игумена псковского Елеазаровского монастыря старца (особо уважаемого монаха-наставника) Филофея к великому князю московскому Василию III. Написано оно между 1514 и 1521 годами, когда и первый и «второй Рим» уже пали — один был захвачен варварами, другой, столица Византии Константинополь —

турками-мусульманами. Филофей изложил в своем послании идею как религиозной, так и государственной преемственности Московской Руси от Византии. Он писал: «Храни и внимай, благочестивый царь, тому, что все христианские царства сошлись в одно твое, что два Рима пали, а третий стоит, четвертому же не бывать. И твое христианское царство другим не сменится, по слову великого Богослова, а для христианской церкви сбудется блаженного Давида слово: «Вот покой мой во веки веков, здесь поселюсь, как пожелал я того».

Позже эту мысль игумен Филофей изложит с той же «антилатинской» позиции (истинно христианская вера — только вера православная) в своем послании к дьяку Михаилу Григорьевичу Мунехину. Эта философия «Москва — третий Рим» на долгое время определила религиозно-государственную политику как Московской Руси, так и наследовавшей ей Российской империи.

Цитируется как иронический комментарий к чьей-либо велеречивой державной риторике, к рассуждениям о «русской идее», согласно которым цели государственного и гражданского развития России сводятся к задачам «возрождения православной духовности», противостояния всякого рода «ересям» и другим религиям.

Мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет

Из поэмы (т. I, гл. 5) «Мертвые души» (1842) Н. В. Гоголя (1809—1852). Слова помещика Собакевича, сказанные в беседе с Чичиковым: «Я их знаю всех: это все мошенники, весь город там такой: мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет. Все христопродавцы. Один там только и есть порядочный человек: прокурор; да и тот, если сказать правду, свинья».

Презрительно: о каком-либо учреждении, где, по мнению говорящего, работают одни жулики и коррупционеры, превратившие государственную службу в свою кормушку.

Моя милиция меня бережет

Из поэмы «Хорошо» (1927) Владимира Владимировича Маяковского (1893-1930).

Цитируется в прямом смысле (шутливо) или иронически, когда милиция с этой задачей не справляется.

Мрак и туман

С немецкого: Nachtund Nebel. Первоисточник — оперный цикл «Кольцо Нибелунга» немецкого композитора Рихарда Вагнера (1813— 1883).

Выражение стало широко известным в качестве названия секретного приказа Адольфа Гитлера, изданного 7 декабря 1941 г., согласно которому на территориях Голландии, Бельгии и Франции был произведен арест «лиц, представляющих опасность для германской безопасности». В приказе хотя прямо и не говорилось, что они подлежат уничтожению. но указывалось, что эти лица должны «бесследно исчезнуть во мраке и тумане». И по настоящее время (хотя соответствующие немецкие архивы попали в руки союзных войск) неизвестны ни судьбы этих людей, ни точное число жертв этой операции.

Выражение стало ассоциироваться и с самим приказом Гитлера, и с событиями, за ним последовавшими.

Употребляется обычно шутливо-иронически: 1. О каком-либо сложном, неясном деле. 2. О дурном, мрачном настроении. 3. О неясных перспективах в личной судьбе или в общественном развитии.

Мудрец отличен от глупца / Тем, что он мыслит до конца

Из лирической драмы «Три смерти» (1852) поэта Аполлона Николаевича Майкова (1821-1897):