Эндана
Шрифт:
Герэт замер, с удивлением разглядывая сестру. Таких речей впору ждать от умудренного опытом человека, а не от юной девушки, которой нанесли смертельную обиду. Наследнику короны стало немного стыдно за несдержанность, он несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь и приводя в порядок мысли.
– Ты стала мудрой, – заметил Герэт после долгого молчания.
Леа пожала плечами:
– Понимаешь, там живут такие же люди, как мы. Просто им меньше повезло. Смерть протягивает туда щупальца гораздо чаще, чем к нам. И у меня осталось в Кенлире много друзей.
– Значит,
– Не так быстро, – усмехнулась принцесса. – Не уверена, что их правитель пожелает иметь с нами дело.
– Думаешь, он тебе откажет? – полюбопытствовал младший брат.
Ее высочество снисходительно посмотрела на него:
– Эдвин, я писала не от своего имени, да и гонец, который доставит письмо в Кенлир, тоже не с улицы взят. Думаю, любопытство пересилит опасения короля.
Герэт, внимательно выслушав принцессу, неожиданно поинтересовался:
– Ты вернешься к азанагам?
– Как ученица – нет. По их меркам я совершеннолетняя, – ответила Леа и посмотрела за спину брата.
Герэт обернулся. По песчаной дорожке торопливо шагала Арана, в руках она бережно держала длинный сверток. Девушка почтительно, как оруженосец, опустилась на одно колено.
Леа немедленно ее подняла:
– Не надо, Арана! Это мне надо встать перед тобой на колени за то, что сберегла мой меч!
Чужеземка расцвела от похвалы, а ее высочество подцепила заточенным ноготком бечеву, стягивающую ткань. Та распалась, словно ее разрезали острым ножом.
– Ух ты! – немедленно восхитился Эдвин. – А как ты это делаешь?!
– Только не говори мне, что ты еще ничего не знаешь о наших способностях, – остро глянула на брата Леа. Тот покраснел и замолк.
Герэт украдкой удивленно посмотрел на свои руки.
Между тем Леа развернула мягкую ткань, и изумленным взорам братьев предстал дивной красоты клинок. Им еще не приходилось видеть такое оружие. Совершенной формы и пропорций меч был явно рассчитан на женскую руку, и по его зеркальной поверхности змеились красные всполохи, словно на металл падал свет невидимого огня.
– Леа, откуда у тебя этот меч? – оторопел наследник короны.
Ее высочество любовно погладила клинок и сказала:
– Это Пламя Дракона, подарок моих друзей. Они сделали его для меня.
– Можно посмотреть? – Эдвин протянул руки.
Принцесса кивнула, и юноша тотчас воспользовался разрешением. Пока младший брат восторгался оружием, Герэт с не меньшим вниманием смотрел на принцессу. Он не переставал удивляться изменениям, случившимся с сестрой. Она больше не была «малышкой Леа», она стала слишком взрослой, словно каждый месяц ее скитаний был равносилен паре лет их безоблачной жизни. И когда на его вопрос: «Чем собираешься заняться?» принцесса, пожав плечами, ответила: «Надо поговорить с дядей Риккведом», наследный принц Герэт нисколько не удивился.
Тиар смотрел на рыжебородого гнома, стоящего перед ним, и вертел в руках свиток. Его величество пребывал в большой растерянности. Оружейник принес письмо, в котором вежливо испрашивалось величайшее монаршье разрешение на аудиенцию для
Тиару показалось, что стало легче дышать. Мысли о смерти энданца мешали спокойно жить. Хотя, видит Трехликий, он должен был ненавидеть мальчишку.
– Ваше величество, позволите дать вам совет? – прервал гном затянувшееся молчание.
– Говори, – рассеянно кивнул Тиар, больше по инерции, чем из любопытства.
Р’Омус беззвучно пожевал губами, словно примеряясь к тому, что собрался сказать, а затем решительно произнес:
– Я не знаю, что тут у вас случилось и почему Леон так неожиданно подался домой. Не знаю, какая кошка пробежала между вами, но уверен в одном: он никогда, ни за что не пойдет на поводу у собственных обид или ненависти. Этот… мальчик давно научился быть взрослым. Так что раз письмо пришло – значит, Эндана протягивает вам, государь, руку дружбы. Эта страна сильна и богата, а ее правитель мудр. Не спешите говорить «нет» только потому, что поссорились с одним из подданных Аттиса.
Гном снова замолчал, исподлобья глядя на застывшего в раздумьях короля.
– Ты ждешь от меня немедленного ответа? – сдержанно поинтересовался Тиар.
– Нет, ваше величество. О сроках разговора не было. Это всего лишь предложение познакомиться поближе.
Гном с достоинством поклонился и пошел к дверям, но у самого порога его остановила брошенная в досаде фраза:
– Даже не зная всего, что произошло, ты, Р’Омус, все равно на его стороне!
Оружейник медленно повернулся, посмотрел в глаза помрачневшему правителю и ответил:
– Леон ни за что не предал бы вас, Тиар! Ни за что, даже если бы на кону стояла его собственная жизнь! Когда-нибудь поймете почему.
Гном поклонился и скрылся за дверьми, оставив Тиара наедине с воспоминаниями. Король долго стоял у окна, в задумчивости разглядывая усыпанные снегом крыши. Зима уже сдавала позиции, и от узорчатых крыш тянулись вниз огромные ледяные сосульки. Но по ночам еще было по-прежнему холодно, да и метель нет-нет, а затягивала небо белой круговертью.
Молодой человек грустно усмехнулся. Теперь, когда в стране наконец воцарились долгожданные мир и спокойствие, у него на душе кошки скребли. До встречи с энданцем жизнь Тиара была не сказать чтобы спокойней, но счастливее, это точно! Вот только после его бегства она словно выцвела.
Снова скрипнула дверь. Тиар, обернувшись, увидел Деруена, входящего с заставленным едой подносом.
– Я не голоден! – Король попробовал отделаться от ужина и собеседника.
– Конечно нет, – усмехнулся старый воин. – Зато я голоден. Задержался, по подземелью лазая. Но ты, Тиар, можешь не ужинать. К чему нарушать новые традиции? Ведь ты, кажется, и вчера не ужинал, а сегодня не завтракал и не обедал. – Деруен, с видимым удовольствием принюхавшись к жареному седлу барашка, довольно крякнул. – Ха, а повариха-то умеет готовить не хуже, чем ругаться!