Эндор II
Шрифт:
— Справедливо. Куда пойдёшь?
Я посмотрел на Флавия.
— Ты сказал, деревня Зорька, верно? — дождавшись его подтверждения, я продолжил: — Тогда мой путь лежит туда. Надо землян отправить на север. А Готару отвесить хорошего, отцовского пинка.
— Отличный план! — усмехнулся Марониус. — Работай. В любом случае, наши пути встретятся. И, скорее всего, на севере!
На том и порешили.
***
Деревня Зорька располагалась в дне пути от Мидара.
Марониус с улыбкой объяснил мне, что это конспирация. Времена тяжёлые, нельзя привлекать внимания, а старик, который едет в деревню за зерном, никого не заинтересует.
Я развалился на разложенных по дну телеги мешках, каждой частью тела чувствуя каждую колдобину под колёсами. Скрипя зубами, я горько усмехнулся: «Вот это я понимаю, герой из пророчеств!»
Кстати, белка ехала на козлах, сидя рядом со стариком. А тот ловко управлял двойкой лошадей, не упуская ни одну выбоину. На «радость мне». Телега-то казённая…
На моё возмущение он ответил:
— Я, между прочим, кучер со стажем. Так-то и на скачках участвовал. И даже выигрывал…
К вечеру показалась знакомая деревушка. Я обрадовался ей, как родной: то ли воспоминания накрыли, то ли хотелось поскорее отделаться от тряски телеги. Выпрыгнув на ходу, я машинально махнул старику, прощаясь.
«Чтоб тебя, Марониус, и твою конспирацию… В следующий раз только на лошади, на худой конец, на своих двоих», — пообещал я себе, расправляя затёкшие суставы и мышцы.
Стражников сейчас не наблюдалось, и я спокойно вошёл за частокол.
Проходя по оживленным улицам, я вспоминал, как дрался здесь с Жорой, Роном и Перегрином.
Я усмехнулся: нормально потрепал их тогда.
Жителей деревни я в этот раз не интересовал. Белочка, угнездившаяся в кармане дорожной сумки, изредка высовывала мордочку, оглядываясь и принюхиваясь.
— Что, Пусенька? Узнаёшь знакомые места?
Писк был мне ответом.
Я осторожно потрепал её по голове.
— Ничего, скоро мы спасём систему, и будешь горланить мне в ухо.
— Эй! — остановил я парнишку, который бежал куда-то. — Не подскажешь, где тут земляне засели?
— А эти, что ли, дармоеды! — сплюнул он презрительно. — Они там, в конце улицы. Трёхэтажный дом увидишь. Суки, забрали лучший наш дом! — выругался пацан и был таков. Исчез где-то в подворотне.
А здесь, однако, невысокого мнения о нас. Кто ж так подпортил нашу репутацию? В размышлениях я и не заметил, как подошёл к указанному дому.
Тут заметил бабку на лавочке неподалёку.
— Бабуль! Земляне тут?
— Тут! Тут! Чтоб им пусто было!
— А что они там делают?
— А что они могут делать?! Жрут! Веселятся! Жрут!
— Разберёмся, бабуля! Не переживай!
— Ну, попробуй, сынок, — в её голосе не чувствовалось уверенности.
Я шагнул к двери. Прислушался.
— Нельзя так! — говорил Сергеич, по всей видимости. — Надо идти на север!
— Точно-с, — подтвердил Иваныч, и я улыбнулся. Как приятно слышать голоса друзей. — Алексей Петрович не одобрил бы наше бездействие.
— А где твой Алексей Петрович?! — крикнул раздражённым голосом Чёрный Рон.
Двери распахнулись.
— Здесь! — на весь дом разнёсся мой громкий возглас. Я оказался в просторной комнате, где за одним большим столом сидело около тридцати землян.
На противоположной стороне Рон, сбоку от него Перегрин, Жора, Лена, Громмал и другие. С ближайшей стороны я узнал Иваныча, Сергеича, Джандара и Таню.
Разные эмоции отразились на знакомых мне лицах – от облегчения и радости до расстройства и огорчения. Но кое у кого промелькнула злоба, почти ненависть. Я отчётливо узрел их в глазах Рона и Перегрина.
— Алексей Петрович! — воскликнули на радостях Сергеич с Иванычем. Они выбежали ко мне, чуть ли не сбивая остальных по пути.
— Живой и здоровый! — обнимали они меня. Я чувствовал исходившую от них искреннюю радость.
— Вы как, братцы? — приветствовал я. Так стало на душе хорошо, среди друзей. — Джандарчик, Танька? А вы как?
— Хорошо! — закивали они, обступая меня.
— Ой! — послышались встревоженные глаза, когда заметили еле живую Пусеньку. — Ох, бедняжка, как постарела…
— Да уж, — откликнулся я. — Так, ладно, с этим позже разберёмся, — я повернулся к другой части землян, которые явно не обрадовались моему появлению. — Сейчас мне важнее другое, что тут у вас происходит? Почему вы тут, когда требуется помощь на севере?
Я уселся на ближайший стул и воззрился серьёзно на тех двоих.
Рон натужно улыбнулся.
— Алексей Петрович! Я рад, что ты вернулся…
— Ближе к делу, Рон. Почему я иду по улицам и слышу, как местные оскорбляют нас. Почему землян называют дармоедами? Вам не стыдно?
Гном молча смотрел на меня, будто что-то переваривая… и выдал:
— А кто ты такой, чтобы что-то требовать?! Ты сам то где был?!
— Да! — поддакнул Перегрин. — Бросил нас, а теперь явился – не запылился. Ушло твоё время. Начальство сменилось.
Тут Сергеич с Иванычем вскинулись на них.
— Да как вы смеете? Вы забыли, кто из вас сделал великих воинов? От одного взгляда на которых тряслось всё воинство Готара?