Эндшпиль

Симмонс Дэн

Молодой агент исхудал и был очень бледен, словно провел несколько недель в подвале без воздуха. Зрачки расширены, взгляд пустой. Он приподнял руки, словно желая обнять Коуэна.

Коуэн вышел из оборонительной стойки, но протянул руку вперед и, упершись ладонью в грудь агента, остановил его.

– Что происходит, Леви? – спросил он. – Где ты был?

Леви Коул был левша. Коуэн забыл об этом. Короткое выкидное лезвие вдруг блеснуло в руке Коула. Движение было таким же быстрым и незаметным, как мгновенно прокатившаяся судорога. Лезвие, пройдя под ребрами, вонзилось Коуэну в сердце, и та судорога теперь передалась обмякшему телу шефа Моссада.

Леви усадил тело Коуэна

на водительское место и оглянулся. Сзади к “Шевроле” подъехал лимузин, закрывая обзор. Леви вынул бумажник Коуэна, достал из него деньги и кредитные карточки, обыскал карманы куртки и сумку, вышвырнув одежду на заднее сиденье. Из машины он вышел с револьвером, авиабилетом, деньгами и кредитными карточками, а также с конвертом, в котором Коуэн хранил рецепты. Скинув мертвое тело на пол, Леви захлопнул дверцу “Шевроле” и направился к ожидавшему его лимузину.

Машина выехала со стоянки и по автостраде направилась к Арлингтону.

– Здесь не много, – сообщил Ричард Хейнс по радиотелефону. – Разве что два счета за бензин на заправочной станции в Сан-Хуан Капистрано. Гостиничные счета из Лонг-Бич. Это вам что-нибудь говорит?

– Отправьте туда своих людей, – раздался голос Барента. – Начните с гостиниц и заправочных станций. Кстати, ласточки уже вернулись в Капистрано?

– Боюсь, мы пропустили это событие. – Хейнс бросил взгляд на Леви Коула, сидевшего рядом и безучастно смотревшего вперед. – Что будем делать с вашим приятелем?

– Мне он больше не нужен, – ответил Барент.

– На сегодня или вообще?

– Думаю, вообще.

– О'кей, – откликнулся Хейнс. – Мы позаботимся об этом.

– Ричард...

– Да?

– Пожалуйста, начните свои розыски немедленно. То, что привлекло любопытного мистера Коуэна, непременно окажется небезынтересным и для меня. Я ожидаю от вас сообщений не позже пятницы.

– Вы их получите. – Ричард Хейнс положил трубку и уставился на пейзажи штата Виргиния, мелькавшие за окном. Над головой, мигая огнями, поднимался реактивный самолет, и Хейнс невольно подумал: не мистер ли Барент направляется куда-нибудь? Сквозь тонированное стекло чистое голубое небо приобретало цвет бренди. Салон машины заливало болезненным коричневатым светом, который создавал ощущение надвигавшейся бури.

Глава 7. В окрестностях Меридена, штат Вайоминг.

Среда, 22 апреля 1981 г.

К северо-востоку от Чейены расстилался тот самый тип западного пейзажа, который у одних вызывал поэтическое настроение, других же мгновенно погружал в состояние агрофобии. Стоило свернуть с автострады и проехать сорок миль, как вокруг раскидывались бесконечные пустоши, занесенные снегом изгороди, крошечные, забытые богом на фоне бескрайних прерий. На расстоянии многих миль от дороги временами попадались случайные ранчо, а еще дальше к востоку бастионами вздымались холмы, кое-где мелькали ручьи, обрамленные кустарником и порослями тополей, между которыми бродили пугливые стайки антилоп и стадо коров, сбившихся в кучу, хотя им были предоставлены миллионы акров пастбища.

И взлетных площадок ракет.

На фоне этого привольного пейзажа взлетные площадки выглядели столь же непривлекательно, как все, что является плодом человеческих рук: небольшие прямоугольные участки, покрытые обожженными сгустками гравия, располагались в основном в ярдах пятидесяти-ста от дороги. От естественных газовых скважин или пустующих стоянок их отличало металлическое ограждение. По углам его виднелись трубы с отражающими зеркалами и низкая массивная бетонная крыша, установленная на ржавых

опорах. Последние можно было рассмотреть лишь приблизившись на такое расстояние, с которого была видна надпись: “Вход воспрещен. Собственность правительства Соединенных Штатов. При обнаружении посторонних лиц на данной территории охрана стреляет без предупреждения”. За исключением этого не было ничего. Лишь ветер свистел в прерии, да время от времени с полей доносилось мычание коров.

Синий фургон Военно-воздушных сил выехал с базы Воррен в 6.05 утра и должен был вернуться с остатками отряда в 8.27, в промежутке доставив персонал смены на различные командные пункты. В то утро в фургоне находилось шесть молодых лейтенантов, двое из которых направлялись на юго-восток от Меридена, на пост по контролю за ракетами стратегического авиационного командования ВВС США, а остальные – на тридцать восемь миль дальше, в бункер, расположенный неподалеку от Чагвотера.

Оба лейтенанта на заднем сиденье без всякого интереса взирали на мелькавший мимо безрадостный пейзаж. Они были знакомы с фотографиями, сделанными с советского спутника. На снимках был изображен этот участок земли в шесть тысяч квадратных миль – десять колец взлетных площадок, представляющих собою окружности по восемь миль в диаметре. Каждая из шестнадцати площадок в каждом круге была заряжена ракетой с боеголовками без индивидуального наведения. В последние месяцы шли разговоры об уязвимости этих устаревших площадок, обсуждалась противоударная стратегия Советов, которые могут заставить взрываться ядерные боеголовки прямо над этими прериями со скоростью раз в минуту. Ходили слухи о необходимости укрепления площадок и о снабжении их более совершенным новым оружием. Но эти политические проблемы отнюдь не волновали лейтенантов Дэниэла Била и Тома Волтерса. Это были просто двое молодых людей, промозглым весенним утром отправлявшихся на работу.

– Ты как, Том? – спросил Бил.

– Так себе, – ответил Волтерс, не отводя взгляда от отдаленного горизонта.

– Сидел с этими туристами допоздна, старик?

– Нет, – покачал головой Волтерс, – вернулся около восьми.

Бил поправил сползавшие темные очки и ухмыльнулся.

– Как же, как же... Рассказывай... фургон притормозил и свернул налево, на две покрытые гравием колеи, ведущие вверх, на северо-запад от шоссе. Они проехали три указателя, требующие остановиться тем, кто не имел разрешения въезда на засекреченную территорию, и развернулись. Через четверть мили от пропускного пункта они остановились у первых ворот.

Все по очереди предъявили охранникам свои удостоверения, и те по радио передали сведения о фургоне впереди стоящим постам. Процедура повторилась и у въезда в центральный корпус. Лейтенанты Бил и Волтерс вышли из фургона и направились по огороженной дорожке к проходной. Тем временем машина развернулась по направлению к спуску и остановилась. Выхлопной дым повис в холодном утреннем воздухе.

– Так ты сделал ставку у Смитти? – поинтересовался лейтенант, когда они вошли в кабину лифта. Скучающий охранник с М-16 с трудом подавил зевок.

– Нет, – ответил Волтерс.

– Ты серьезно? Мне казалось, ты хотел сделать ставку.

Лейтенант Волтерс покачал головой. Они перешли в другую, маленькую кабину лифта и спустились на три этажа в центр управления запусков. Прежде чем войти в центр управления ракетами, они миновали еще два пункта проверки и отсалютовали дежурному офицеру в приемной. Часы показывали 7.00.

– Лейтенант Бил заступил на дежурство, сэр.

– Лейтенант Волтерс заступил на дежурство, сэр.

– Ваши удостоверения, джентльмены, – обратился к ним капитан Хеншоу.