Эндшпиль
Шрифт:
Франция. Париж. Сентябрь 1912 г.
Гумилев, аккуратно проверившись в ближайшей витрине на предмет слежки, вошел в двери детективного агентства «Бинт и Самбэн». Здесь его уже ждали. Привратник, с явной солдатской выправкой, вежливо спросил, фамилию и проводил к кабинету одного из совладельцев. Николай в очередной раз подумал, что российские газетчики явно преувеличивают степень озлобленности французов по отношению к русским. Во всяком случае, пока ему встретилось только стремление
Сам Анри Бинт, типичный француз, невысокий, чернявый, встретил Николая в своем кабинете приветливо и тут же предложил кофе. Без выражения недовольства на лице выслушал отказ и предложил приступить к делу. Достал откуда-то из недр стола блокнот, старый, потрепанный, явно рабочий, карандаш и приготовился писать. Слушал внимательно, тут же записывая что-то в блокнот. Исписал как минимум две страницы, потом взял у Гумилева фотографию и описание личности фигуранта, переведенное на французский. Внимательно прочел описание, сравнивая его с фотографией, после чего открыл лежащую на столе папку. Положил фото и листы туда и перевел взгляд своих белесых, ничего не выражающих глаз на посетителя.
– Данных для поиска маловато, - посетовал он, глядя на Николая, - Давайте уточним, мсье Гумилев. Он живет под своим именем?
– Не думаю. Въехал под своим, а вот дальше… Вряд ли.
– Начнем с самого простого, - дежурно улыбнувшись, Анри вновь открыл блокнот и что-то туда записал. Фигурант въехал через Брест, не так ли?
– Так, - согласился Гумилев.
– У него, как у вас отмечено, здесь в знакомых только эмигранты - социал-демократы?
– По нашим сведениям, других связей у него здесь нет.
– Отлично, - закрыв блокнот и отложив карандаш, снова улыбнулся Бинт, потирая руки характерно-довольным жестом скряги, увидевшего горсть золота. – Проверим через Сюртэ[14] всех известных нам эмигрантов. Наверняка он к кому-то заходил за новыми документами. Если же нет… будем искать, в первую очередь в Париже. Почему-то всех русских радикалов тянет именно сюда, - пошутил он.
– Хорошо, - согласился Николай. – Адрес мой у вас есть, жду отчета. Вот аванс, – он выложил на стол завернутую в синюю банковскую упаковку стопочку золотых червонцев, - И не пожалуйста, учтите, что найденный вами Мячин должен быть обязательно передан мне.
– Понимаю, мсье. Это sine qua non[15], - охотно согласился Бинт. – Учитывая современные отношения, полиция вам его не выдаст ни при каких обстоятельствах. Не беспокойтесь, мсье Николя, мы гарантируем выполнение всех ваших условий.
Гумилев с трудом удержался, чтобы не уточнить, почему современные, практически враждебные отношения между Россией и Францией, не мешают работе мсье Бинта на русское правительство. Но он сдержался и вежливо распрощавшись с сыщиком, отправился на снятую для него и двух сопровождавших его боевиков квартиру.
Разумеется, Гумилев знал, что частное розыскное бюро «Бинт и Самбэн» создано
Российская Империя. Санкт-Петербург. Сентябрь 1912 г.
В половине девятого утра в Адмиралтействе уже воцарилась привычная суета пред началом присутственных часов. Кто-то еще только сдавал свою шинель служителю при гардеробе, а кто-то уже занимал место за столом и раскладывал бумаги в рабочем порядке. Некоторые же пока толпились в коридоре, где, дождавшись сослуживцев, обменивался последними новостями. Внимание этих последних и привлекли два капитана второго ранга, увешанные боевыми наградами. Встретившись в коридоре, они сначала вежливо поздоровались. А потом, все-таки не выдержав, чисто по-русски обнялись, как обнимаются старые, давно не видевшие друг друга товарищи.
– Лешка!
– Сашка!
– Так, - первым заметив устремленные на них взгляды, очнулся Александр. – Ты куда сейчас?
– Я? Документы сдал… Вообще-то планировал где-нибудь позавтракать. А ты?
– А я вообще зашел просто спросить, когда мои бумаги будут готовы, - ответил Александр. – Но могу сделать это и позднее, пока мне спешить некуда.
– Тогда, - предложил Алексей – в ресторан. Как ты?
– А пошли, - тут же согласился Александр.
– Куда пойдем? «Кюба», «Донон»? – осведомился Алексей.
– Поехали в «Донон», - подумав с минуту, предложил Александр Белов. – У «Кюба» сейчас на какого-нибудь штабного адмирала наткнемся, а у «Донона» сегодня точно свободно будет – гвардия опять на учениях.
– Смотрю, ты уже все рестораны разучил, - пошутил Алексей Корсак.
– Поживешь здесь с мое – тоже изучишь, - не остался в долгу Белов.
– Пошли, пошли, - поторопил друга Алексей.
– Иду к «Донону» я, там ждут меня друзья, там жар сердечный ценят и дружбе не изменят[16], - негромко пропел отрывок песни из ставшей вновь популярной оперетты Александр.
– Сашка, ты еще и театралом стал? – удивился Алексей. – А поешь хорошо. Переводишься в Управление Императорских театров? – опять пошутил он, выходя на улицу.
– Увы, мой друг, не отпускают, - засмеялся Белов. – Жду назначения на Тихий. Там сейчас, как ты, наверное, знаешь, два новых линкора достраиваются. Старшим артиллеристом на «Кинбурн». А ты как?
– Да вот, видишь приехал получать корабль, - скромно ответил Корсак.
– Ты? Корабль? – спросил с завистью Белов.
– Прикажете ехать, вашисиясь? – ворвался в разговор подкативший извозчик.