Энджелл, Перл и Маленький Божок

Грэм Уинстон

— Я полагаю, что-нибудь можно придумать, — согласился он.

В это утро Мариам Мак-Ноутон появилась на Уилтон-Кресчент. Годфри впустил ее. То есть сначала он открыл дверь, затем снова наполовину прикрыл и лишь после ее настояний оставил узкую щель, через которую она протиснулась мимо него в холл.

— Где миссис Ходдер?

— Ушла за покупками.

— А почему вы дома? Мама говорила, что вы каждое утро на тренировке.

— Не каждое. По пятницам я не тренируюсь. Как здоровье леди В.?

— Я зашла взять кое-какие вещи для леди Воспер. Разрешите мне пройти.

Она зашла в просторную

спальню в глубине квартиры и закрыла перед его носом дверь. Спустя минуту он открыл дверь и вошел туда.

— Что вам надо? — спросила она.

— Могу я вам помочь?

— Нет.

Подойдя к стенному шкафу, она вынула пижаму и ночную сорочку. Затем обернулась.

— Что еще?

— Я подумал, не понадобится ли вам помощь.

— Мне не нужна помощь, чтобы взять из шкафа вещи моей матери! Вы можете идти.

Он не двинулся с места.

— Я прошу вас уйти!

Он переминался с ноги на ногу.

— Прошу прощения. Пока леди В. болеет, эта квартира находится под моим присмотром, ясно? Так она наказала. Она просила меня присмотреть за квартирой.

— Ну и присматривайте, я ее не утащу.

— Квартиру-то не утащите, а вот вещички могут уплыть, а мне отвечать.

Лицо Мариам стало пунцово-красным.

— Ах ты, наглая тварь! Да как ты смеешь говорить мне подобное!

— Потому что порой, когда вы сюда приходите, кое-что, не имеющее ног, отсюда уходит.

Она бросила на него яростный взгляд.

— Я передам леди Воспер все до единого слова и попрошу вас уволить.

— Вы уже просили. И все понапрасну.

— В последний раз вам говорю, уйдите, оставьте меня одну!

— А я вам и не мешаю. Я просто смотрю.

Она резко отвернулась от него, начала открывать ящики, вынимать носовые платки, белье, чулки. Все это она бросала в сумку, в то время как он стоял, прислонясь к дверному косяку, и наблюдал за ней. Затем она с независимым видом прошла в столовую, схватила две чистые салфетки и две новые книги.

— Моя мать опасно больна, вам, может, интересно это узнать?

— Я без вас знаю. Знаю.

— И вас это нисколько не заботит?

— Нет, заботит, — сказал он. — Еще как. А вот вас черта с два заботит.

Она сказала с внезапным бешенством:

— Вы воображаете себя сердцеедом, не правда ли? Думаете, женщины с ума сходят из-за вашего профиля. Но на самом деле вы просто паршивый петух, кукарекающий на навозной куче. Вы терзаете своими вымогательствами больную женщину и воображаете себя победителем! Бедная мама, надо совсем лишиться ума, чтобы так низко пасть!

— Хорошо, хорошо, выкладывайте до конца. В чем дело с вашим мужем, он ни на что не способен, да? Вы прокисли насквозь, Мариам, словно гнилой фрукт, оставшийся висеть на ветке. На самом деле вы ведь завидуете, точно, завидуете своей бедной маме. Ей-то не надо гоняться за мужчинами. Она имеет все, что ей надо. А вы посмотрите на себя! Я бы ради вас и пальцем не шевельнул!

— Не смейте ко мне прикасаться, — сказала она, когда он двинулся к ней. — Только посмейте меня тронуть, и я обвиню вас в изнасиловании!

— Да кому вы нужны? Только не мне. Я просто смотрю, чтобы вы ничего не утянули. И все.

Она направилась к выходу. Он последовал за ней, проследил, как она вышла на улицу, остановился в дверях, провожая ее взглядом, пока она удалялась в сторону Найтсбриджа.

От Холлиса Энджелл узнал,

что проект соглашения и список дополнительного инвентаря, подлежащего продаже, были пересланы почтой виконту Восперу в Женеву для подписания.

Энджелл назначил встречу за ленчем с Джоном Скуэром, одним из директоров аукциона Кристи. Уилфред избрал местом для встречи ресторан Скотта, потому что там можно было поесть устриц, от которых не толстеешь и которые славятся тем, что усиливают половую потенцию. В последнее время у него появились какие-то непонятные боли в разных местах, и он был обеспокоен своим здоровьем. Поводом для встречи со Скуэром явилось то, что они не встречались в обществе уже больше полугода; истинная же причина была в том, что на следующей неделе на аукцион поступал офорт Каналетто [18] , в подлинности которого выражались некоторые сомнения. Сомнения могли привести к снижению цены, и никому лучше Скуэра не было известно, каково на этот счет мнение самой фирмы Кристи. Энджелл не интересовался произведениями Каналетто, но сэр Фрэнсис Хоун имел на него виды. Фрэнсис Хоун абсолютно не разбирался в произведениях искусства и интересовался ими постольку, поскольку вкладывать в них деньги было надежной гарантией против инфляции, и он часто с выгодой для себя пользовался советами Энджелла (а патрону не дают плохих советов).

18

Джованни Антонио Каналетто (1697–1768) — известный итальянский живописец и офортист.

Джон Скуэр сильно запаздывал, и у Уилфреда было время спокойно попивать сухое вино и позволить себе немного помечтать о руках Перл, вспомнить маленькую родинку у нее между лопатками и представить себе, как она выглядит, когда улыбается. Скуэр пришел и извинился, сказав, что у него заболел брат и его только что увезли в больницу на операцию. За ленчем Уилфреду удалось выяснить, что, по мнению фирмы Кристи, офорт Каналетто — подлинник. Он также узнал, что в соседней палате с Артуром Скуэром лежит серьезно больная леди Воспер, с которой оба брата были немного знакомы.

Покончив с ленчем и при этом не перегрузив желудок, Энджелл поехал обратно в контору. Войдя в кабинет, он попросил соединить его с городом.

Голос Годфри в трубке кажется каким-то хриплым.

— Говорит мистер Энджелл. Я хотел бы узнать, как поживает леди Воспер.

— Ее здесь нет, мистер Энджелл. Она на прошлой неделе легла в клинику.

— Вы мне об этом не сообщили.

— Простите. Я был очень занят. Занят на тренировках. Готовлюсь к матчу в следующую пятницу.

— Как здоровье леди Воспер?

— Я ее видел вчера, мистер Энджелл. Ей ставили машину или что-то в этом роде.

— Искусственную почку?

— Вот-вот. Ей она не подошла. Она действительно тяжело больна.

Голос его непонятно изменился. В нем появилась излишняя вежливость с оттенком оскорбительной фамильярности.

— Что говорят доктора?

— Мне они ничего не говорят, мистер Энджелл. Я ведь всего-навсего шофер.

Энджелл что-то буркнул.

— Она хочет выписаться в субботу, но я посоветовал ей остаться там на недельку. Она хочет прийти на мой бой, понимаете, но я сказал, что все равно нельзя, если даже она и выйдет из больницы, потому что на этот раз это только для мужчин.