Энергии трансформации. Путеводитель по Кундалини
Шрифт:
Его экстатические трансы мешали преподаванию грамматики, так как во время занятий он разражался длинными речами о величии Кришны и преимуществе поклонения ему, и большую часть того, что он говорил, ученики не понимали. Временами он падал на землю, начинал кататься по ней, трястись и плакать, но позднее не помнил этого. В конечном итоге ему пришлось отказаться от преподавания из-за многочисленных жалоб.
Чайтанья стал робким и смиренным, кланялся и падал к ногам вишнуитов, членов религиозной секты, над которыми раньше насмехался. Он стирал им одежды и носил им домой предметы для отправления ритуалов, которые они брали с собой. Он советовал им исполнять киртан (религиозное пение и танцы), чтобы Кришна сам пришел к ним. Его приводили в ярость оскорбления вишнуитов, и он угрожал убить обидчиков. Временами он восклицал: "Я он! Я он!". Иногда в своем горячечном состоянии он залазил на дерево,
У главы вишнуитов стали появляться сны и видения, в которых Чайтанья был его Господом и учителем, и такие же видения были у Скриваса во время церемоний посвящения. Вскоре Чайтанья начал собирать большую группу приверженцев, которые верили, что он — это воплощенный Кришна. Выяснилось, что он может читать мысли людей: он давал им то, чего они хотели, еще до того, как они высказывали желание вслух. Ему было 24 года, и многие из его последователей были старше его, это были высокообразованные и опытные ученые, но они никогда не колебались в своей вере в Чайтанью. Он часто появлялся перед людьми в форме Вишну, с раковиной, диском, палицей и лотосом в руках. Они лишались сознания, а потом падали к его ногам. Однажды им овладела странная депрессия и, чувствуя, что в нем нет любви к богу, он бросился в Ганг, чтобы покончить с жизнью Его вытащили два его последователя.
После нескольких месяцев проповеди служения и преданности Кришне у Чайтаньи была стычка с несколькими учениками, которые ушли от него в гневе и с жаждой мести в сердце. Он чувствовал, что единственным способом исправить этот эпизод в карме было стать монахом, потому что монахов никто не ненавидел и все уважали, и, таким образом, огорчившие его ученики в конце концов тоже припадут к его стопам. Он оставил свою семью и имущество и стал саньясином (монахом, который дал обет бедности) и с тех пор сердился, если кто-то сравнивал его с божеством. Он много путешествовал, часто встречая в пути ученых и руководителей духовных групп и обращая их в последователей поклонения Кришне. Он ввел пение "Харе Кришна" при медитации, поощрял это пение в группах, включая и семьи, и позже возникла традиция исполнения этой песни большими группами людей, ходившими по городу с музыкальными инструментами.
Последние двенадцать лет своей жизни Чайтанья прожил в состоянии сильного эмоционального страдания. Он придерживался жестких правил, просыпался затемно и шел в храм Джагганатхи в Пури. Потом возвращался домой и несколько часов произносил имя Кришны. Он соблюдал строгий аскетизм, потерял вкус к еде и ел совсем мало. Часто он проводил целую ночь в молитвах или в состоянии транса. Его здоровье становилось все хуже. Однажды Чайтанья воскликнул, что после соединения с Кришной он потерял его. "В состоянии транса он весь излучал радость, но когда приходил в себя, то ему казалось, что он потерял свое сокровище, и он начинал яростно петь и танцевать" Говорили, что им овладели десять форм любовной болезни, которая ни днем, ни ночью не давала ему покоя. Однажды ночью его нашли лежащим у главных ворот храма, "длина его тела составляла от восьми до девяти футов, ноги и руки длиной в четыре фута представляли собой кости, обтянутые кожей. Стопы, шея и талия держались только шестью дюймами натянутой кожи. Он был не только без сознания, но и дыхание его остановилось. На губах выступила пена, и остекленевшие глаза неподвижно смотрели вперед". Крикнув несколько раз ему в ухо: "Кришна!", друзья привели его в сознание, и тело его приобрело нормальные размеры. Чайтанья не помнил ничего, кроме того, что перед ним возник и сразу же исчез Кришна, словно вспышка молнии. [{8}]
В другой раз он с невероятной скоростью помчался к холму, "каждая пора кожи вздулась, из нее сочилась кровь, из горла вылетал хрип, словно его душили". Он не мог произнести ни слова, из глаз его текли слезы. "Потом тело его задрожало мелкой дрожью, словно буря промчалась по равнине моря, и он упал на землю". Товарищи привели его в чувство, начав исполнять песнопения и лить на него холодную воду. Он сказал, что был вместе с Кришной в прекрасном месте и расплакался, что его вернули обратно. [{9}]
Он часто впадал в транс, и малейшее влияние могло либо сделать его неимоверно счастливым, либо ввергнуть в мрачнейшую депрессию. Однажды в состоянии эмоционального возбуждения он так сильно начал тереться лицом об пол, что содрал кожу до крови.
В источниках существуют расхождения
КОММЕНТАРИЙ
Хотя в этой биографии нет ни одного упоминания о Кундалини как таковой, Чайтанья демонстрировал много проявлений, с нею связанных. После посвящения у него произошло коренное изменение личности, он стал смиренным, усиленно молился и отдавался религиозным ритуалам, пока им полностью не овладели мысли о Кришне, любви и поклонении и, отождествив себя с Кришной, он не начал проявлять надменность.
Ему было присуще глубокое сострадание к другим и большое влияние на людей. У него проявилось множество физических симптомов, таких как дрожь, падание на землю, катание по ней, бег с огромной скоростью, задержка дыхания, вхождение в транс, необычайное растяжение и удлинение тела и невозможность или нежелание употреблять пищу. Он также демонстрировал резкие изменения настроения, отсутствие интереса к мирским заботам и видения в экстатических состояниях. Вероятно, можно с уверенностью сказать, что с точки зрения западной психологии результат его экстатических проявлений не особенно положителен, так как он потерял способность следить за собой или своей жизнью из-за своей поглощенности Богом-сознанием. Его слишком поглотил процесс. В Индии такое увлечение поклонением Богу вполне приемлемо, а иногда и почитаемо, ведь Чайтанья считается одним из величайших индийских святых и воплощением самого Кришны. Потеряв себя в ощущении единения с Единым, он вошел в мир богов и стал символом, несущим в себе нечто божественное и вдохновляющее других, безотносительно к вопросам индивидуации или душевного равновесия. Его эмоциональные крайности стали неотъемлемой его частью, а чувство его собственного «я», по-видимому, было развито в нем не настолько, чтобы вместить в себя великие божественные аспекты его психики в сколько-нибудь связном виде.
ШРИ АНАНДАМАЙИ МА
Более современный индийский мистик, Шри Анандамайи Ма, родилась в Индии, в деревне Кхеора, 30 апреля 1896 года. Ее биограф, Бхайджи, писал, что и мать, и отец ее были простыми людьми, которые посвящали свои молитвы Богу и были добрыми и любящими по природе. [{10}] В семье всегда было много просвещенных пандитов и истинных верующих. Когда Анандамайи Ма была еще ребенком, на теле ее проявилось много "необычных явлений" (не указано, каких именно), большинство из которых прошли для окружающих незамеченными. Так как она держалась в стороне от других и была ко всему безразлична, много людей считали ее отсталым ребенком. Часто она не могла сказать, где была или что говорила пару минут тому назад. Она разговаривала с деревьями, растениями и невидимыми существами и часто становилась рассеянной, погружаясь в свои мысли. В 12 лет ее выдали замуж за брамина из ее селения, жизнь которого была посвящена приумножению благосостояния других, и следующие девять лет она прожила в неизвестности. [{11}]
С 17 до 25 лет она иногда впадала в трансы, и тогда ее тело цепенело и немело, и она пела имена богов и богинь. Люди видели, как в 22 года, когда она читала мантры, из тела ее вспышками вылетали видения богов и богинь. Иногда случалось, что она непроизвольно выполняла разнообразные позы йоги (сама она никогда йогой не занималась). На протяжении 15 месяцев она не могла говорить, а после того, как к ней вернулся дар речи, она добровольно продолжала молчать еще 21 месяц. Когда она мысленно представляла образы богов и богинь, то непроизвольно выполняла ритуалы и обряды поклонения (хотя утверждала, что сознательного желания этого делать не имела), что делала совершенно правильно, опять-таки никогда этому не учившись. При этом она, по ее словам, была поклоняющейся, объектом поклонения и актом поклонения одновременно. Позже она говорила: "Личности и формы богов столь же реальны, как ваше или мое тело. Их можно постичь внутренним зрением, которое открыто чистотой, любовью и почитанием". [{12}]
Бхайджи писал, что доминирующим настроем ее ума в то время было "естественное выражение символизма мантр и практики йоги", и дальше она продолжала соблюдать свою отстраненность и молчание "до того времени, когда глубочайший мир и покой не стали господствующими качествами ее жизни". [{13}] Вся ее внешность светилась блаженством и счастьем. Когда она жила в Дакке, в возрасте около 27 лет, ее покой стал привлекать последователей. "Трудно описать, в какое блаженство покоя погружались их души в ее присутствии". [{14}]