Энигма для ведьмы
Шрифт:
Ядвига замерла с сигарой в зубах!
Секунда, другая…
Грянул хохот!
Громкий, тягучий как слизь.
– Деточка, ты чудо!
– Верховная вскочила на ноги и беспокойно прошлась по кабинету.
– Дай-ка угадаю, сейчас Аринского сводят с ума противоречивые чувства - ненависть ко всем ведьмам и огромная страсть к одной конкретной? О Пекло, это лучшая новость за последние несколько месяцев!
Я восторгов Верховной не то что не разделяла, я их даже не понимала! Не видела я ничего хорошего в том, что ректор с ума сходит. Во-первых, несмотря ни на что, мужика было откровенно жалко. Во-вторых,
– Вероятно, он уже пригрозил, что пойдёт к королю, что вас казнят, да? Хотя нет, если я правильно поняла, действие этого приворота, то он не может даже помыслить о том, чтобы тебе навредить. Черт, да ты гениальна, девочка моя! Идеальная ведьма, безупречный солдат, совершенный лидер. Какое коварство, какое везение, какая изобретательность!
– Верховная светилась от счастья.
– Послушай, теперь тебе его нужно взять в оборот. Статус любовницы тоже неплох, но он не дает тех возможностей, которые ты получишь будучи его женой. Так что настаивай на скорой свадьбе. Поняла?
– Нет.
– Честно ответила я, совершенно запутавшись в происходящем.
– Ну, не разочаровывай меня, Станочка! Где-то бедром вильни, где-то нагнись удачно, где-то ревность вызови - он не так сдержан, как кажется. Пара дней и все внутренние преграды разрушатся, а дальше дави на то, что не пристало ведьме постельной игрушкой быть, требуй свадьбы и признания тебя герцогиней.
И вот сижу я, смотрю на нависшую надо мной ведьму и думаю: подождать, пока отойдет или сейчас обрадовать отказом?
Решено было не ждать, а действовать сразу.
– Я не буду этого делать.
По-моему, она сначала не поняла, что я ей говорю. Потому что глаза её сузились только через несколько секунд. Даже смешно стало от того, как это выглядело: вот красивая женщина улыбается и смотрит благодушно - и вот её лицо искажает гримаса гнева, глаза становятся похожи на две злые щелочки и губы сжимаются в тонкую линию.
– Ты понимаешь, какие перспективы перед сообществом ведьм откроет твой брак с герцогом? Понимаешь?! Я - жена графа, министра образования! И посмотри, сколько это дало ведьмам! Теперь мы - равны магам! Обладаем практически тем же спектром прав, что и они! Жена герцога сумеет добиться большего! Гораздо большего… Слушай меня, и мы приведем ведьм к политическому верховенству! Вместе!
Вдохновенно. Пламенно. Патетично.
Лицемерно, подло и гадко.
– Нет.
– Прошептала едва слышно.
– Если я буду вас слушать, мы приведём ведьм на костры, привяжем к столбам и подожжем. Пусть не собственноручно. Но вместе.
Голос не слушался. Тело сжалось от страха перед вполне ожидаемым гневом Верховной. О том, что Ядвига делает с неугодными, ходили разные слухи. Но даже среди ведьм они были настолько кровавыми и жестокими, что злить стоящую передо мной женщину было по-настоящему опасно.
– Опасения за будущее ведьм - единственная причина твоего упрямства?
– Нет. Но это главная причина.
Похоже, убивать меня пока никто не собирается. Но это только пока.
– Что еще?
Я отвернулась, глядя в окно, где при таком же откровенном приватном разговоре стоял ректор, вспомнила его загнанный взгляд, напряженные и какие-то излишне резкие движения и ответила
– Я не хочу его мучить. Вы не видели его кровь, а я имела такое удовольствие. Не хочу, чтобы кто-то сходил с ума из-за меня. Не хочу быть причиной чужих мучений.
Цепкие пальцы схватили меня за подбородок и повернули лицом к ведьме. О да, сейчас она была похожа на ту самую злую колдунью из сказок, которые рассказывают детям, чтобы они не сбегали в лес.
– Смотри на меня, когда говоришь со мной, Старшая Стана.
– Голос Ядвиги был тихим, но отчетливым как колокольный звон, предупреждающий о грядущей беде.
– Аринский - инквизитор. Он лично казнил более сотни ведьм и ведьмочек. И это не считая тех, кого он в своих отчетах назвал “случайными жертвами”. Он погубил столько молодых и перспективных ведьм… И он продолжает действовать против нас. Мне нужно устранить Аринского. Убрать его. Он мешает! И это сделаешь ты, потому что ты - единственная, кто способен это сделать. В ином случае я сделаю все, чтобы ты никогда не стала Верховной. А твои Сестры… Твоих сестер ждет жизнь Отреченных.
Воздух вышибло из лёгких!
Почему-то когда герцог Смерть угрожал сделать меня его любовницей, я испугалась меньше. Любая другая угроза возымела бы меньший эффект. Да и эти слова, будь они сказаны кем-то другим, я бы проигнорировала. Но Ядвига… Ядвига мой опекун, самая влиятельная ведьма в королевстве, жена министра и…
– Я не буду настаивать на свадьбе с Аринским. Я не стану ломать его волю. Я не буду исполнять ваши приказы, хотя бы потому что вы не имеете права мне их отдавать. Ни вы, ни совет не вправе заставить меня стать чьей-либо женой или любовницей. “Личная жизнь ведьмы во всех ее проявлениях не поддается обсуждению, осуждению и контролю”. Статья девятнадцатая Кодекса Ведьм. Поставьте мне подобное условие еще раз - и я подам в Совет Верховных прошение о вашем отстранении на основании нарушения одной из статей Кодекса.
– Да?
– Ядвига рассвирепела.
– Тогда вот тебе другой приказ - убери Аринского. Мне наплевать - подчинишь ли ты его, убьешь ли. Ты уберешь его с моей дороги. И сделаешь это до начала Турнира.
– Я не убийца, Верховная.
– Почему-то ты забыла об этом, когда дело касалось твоего опекуна, Старшая.
– Он умер от сердечного приступа, Верховная! Я отказываюсь подчинять ректора или убивать его. И раз уж обычного “нет” вам недостаточно. Возьмите мое Слово как поруку. А теперь позвольте удалиться, Верховная Ядвига. Для того, чтобы попасть на Турнир и выполнить последнее задание, которое мне дал совет, необходимо много тренироваться.
– Ты же понимаешь, к чему приведёт твой отказ?
– Отчётливо.
Ядвига отошла, сложила руки на груди и посмотрела на меня отрешенно.
– Что ты собираешься делать с герцогом?
– Сниму приворот.
– Тогда я передам Совету, что мы можем попрощаться с идеей учреждения Университета?
– Нет. Университет как и школа будут работать, как и планировалось.
На этом я разговор закончила. Ушла не прощаясь, чтобы не сорваться на скандал. То, что произошло в кабинете ректора, - основательно сломало мои планы. И если раньше я планировала стать Верховной к тридцати, то теперь стало ясно, что раньше пятидесяти мне даже Ковен не собрать…