Энни Грин: Сон Забвения
Шрифт:
Энни коротко пересказала о том, как Мэри смогла сбежать, как они вместе с Захаром обхитрили Силвара и, самое главное, что за всем стоит Алан Ившаков. О том, что родители Энни завладели телом профессора, она умолчала, потому что сама еще до конца в это не верила, да и не хотела запутать Джея.
– Значит, он Марс?
– Да, надо спешить!
– каркнула Энни.
– И не забывай, что Феликс Сенсус еще где-то поблизости.
– Один из опаснейших ментадримеров во всей Сомренте, - угрюмо проговорил Джей.
Ребята направились
– В Сон Забвения мы войдем и увидим мир совершенно другой. Мир, отличимый от нашей реальности и от Сомренты, - звучали голоса Томаса и Натальи Грин.
– И мы встретим его - самого Сноу! Первейший наречет нас хранителями Сна Забвения! Принц Гласиум, благослови нас! Королева Фрея, благослови нас!
Прошло некоторое время. Энни открыла глаза.
– С ней все в порядке? Почему она никак не очнется? Что там делали похищенные дети? Кто разгромил оранжерею? Статуя Сноу разрушена, а обломки арки?
– говорил Рудольф Грин, и судя по голосу, он был сильно зол.
– Алистер, почему Вы молчите?
– Простите, я просто размышлял.
– Почему профессор Ившаков без сознания?
– Энни никогда не видела дядю в таком состоянии. Он был в бешенстве, а вот ректор говорил совершенно спокойным голосом.
– Рудольф, прошу Вас успокоиться. С Энни все будет хорошо, можете сами у нее спросить. Она только что очнулась.
– Энни, девочка моя.
Энни только сейчас поняла, что висит в воздухе. Она находилась в сфере жизни в кабинете ректора.
– Как ты себя чувствуешь?
– дядин голос стал значительно мягче.
– Ившаков... Родители...
– еле выговорила Энни.
– Энни, Вы сейчас выходите из медитативного сна, в который я Вас специально погрузил, - рассказывал Алистер.
– Сюда приходили дэрентодэры и вылечили все Ваши травмы, полученные из-за дрима.
– Джей...
– С Джеем все будет хорошо, я отправил его в больницу в Хашвилль. Мэри отправилась вместе с ним, - сказал Алистер.
– Сейчас я отключу сферу жизни, и через пару минут Вы сможете внятно говорить.
– Алистер, ей нужен отдых! Посмотрите, какая она бледная!
– Рудольф, я прошу Вас покинуть мой кабинет, - спокойно сказал Алистер.
– Произошло нечто ужасное, и мне нужно выяснить детали. Энни, ты уже можешь говорить?
Рудольф закрыл за собой дверь. Как только сфера жизни пропала, Энни почувствовала жуткий холод. Она инстинктивно посмотрела на камин, который, к сожалению, не горел. Алистер заметил ее взгляд и мигом зажег его.
– Извините, совсем забыл, что в кабинете холодно. Энни, Вы уже можете говорить?
– повторил вопрос Алистер.
–
– С ними все в порядке. Юноше оказали помощь, его сестра сейчас с ним рядом. С Вашими друзьями все хорошо. Расскажите мне все, что произошло, - попросил Алистер.
– И не скрывайте ничего.
Энни рассказала о том, что наемники похищали детей для ритуала по извлечению Ментадрима, и том, как она получила невосприимчивость к ментадриму, а самое главное, что за всеми этими событиями стояли Томас и Наталья - ее родители.
– Мы с Джеем придумали план, он был прост. Джей должен был отвлечь Ившакова, а я бы попыталась спасти детей, - рассказывала Энни.
– Но дорогу к арке преградил нам Феликс Сенсус. Ментадример использовал Дримор, призвав нечто ужасное. Монстр был похож на птицу, но голова его была хищной рыбы. В его пасти были огромные острые зубы, а с черных крыльев стекало что-то вроде смолы. Эта штука стремительно направилась к Джею. Я думала, что монстр разорвет его, но, к счастью, Джей среагировал моментально и смог увернуться от удара, ему пришлось вылететь из оранжерей, а чудище погналось за ним.
– Что было дальше?
– спросил ректор. Энни в первый раз видела Алистера настолько обеспокоенным.
– Все это время я была под техникой ментальной невидимости, - продолжила рассказ Энни.
– Видимо, из-за этого монстр напал на Джея, а не на меня. Феликс Сенсус следом покинул оранжерею. Я подумала, что если смогу поделиться техникой невосприимчивости к ментадриму с детьми, то ритуал может не сработать. Я не была уверена, но ничего другого не смогла придумать. По пути Джей говорил, что если я отдам слишком много дрима за раз, то могу пострадать, что это большой риск.
– И мистер Джонс был прав, - подтвердил Алистер.
– Еще чуть-чуть, и Вы бы не выжили.
Энни глубоко вздохнула, она только сейчас осознала, какому риску подвергла себя. В дверь кто-то постучал.
– Входи, - сказал Алистер, повернувшись.
– Мы с Энни как раз обсуждаем произошедшее.
В кабинет грациозно вошла женщина в облегающем зеленом платье, лицо ее закрывала маска кошечки. Энни сразу узнала ее.
– Энни Грин, вновь приветствую тебя, - промурлыкала Мента.
– Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через все это.
– Здравствуйте. Вы и правда подруга ректора?
– А то!
– Мента присела рядом с Энни.
– Алистер, за этим стояли наемники?
Ректор не сразу ответил на вопрос, сначала он внимательно своими серо-голубыми глазами вгляделся в лицо Энни и спросил, не против ли она, что тот расскажет правду. Девушка безразлично посмотрела на Алистера.
– Я не против.
– Мы как раз дошли до кульминации, - обратился Алистер к Менте. Он рассказал о том, что еще двенадцать лет назад Томас и Наталья попали во временную яму в лабиринте Трага, где и повредили рассудок. То, как обычный интерес к инсениуму Сон Забвения перешел в фанатизм.