Энни Грин: Золотое Перо

Сесикашвили Реваз

– Не говори так, даже в шутку, - суровым тоном сказала Хана.

Мэри же молча пила чай и что-то записывала в ежедневник. Плуки разместился у неё на коленях и тихо урчал. Компания отдыхала от сражений.

– А это всего лишь учебные сражения, - раскладывал Акио карты.
– Представляете, что творится у ударной группы дримеров на работе? А про ловцов снов вообще молчу.

– Мы ещё студенты, к тому же только на втором курсе, - сказал Джей, взяв карты в руку.
– Брат говорил, что с каждым годом

испытание всё суровее. Через год мы будем вспоминать об учебных сражениях как о пустяке. Ну если тебе слишком сложно, то можешь покинуть команду...

– Не дождешься, - ухмыльнулся Акио.

Энни решила вернуться в спальню, она хотела немного побыть одной. Она погладила Плуки по макушке, попрощалась с ребятами и вышла из инсениума. Хана хотела проводить её до спальни, но Грин отказалась. В АИС она чувствовала себя в полной безопасности, хоть где-то, возможно, её поджидали Елена Станко и Лиза Коробова. А вдруг они объединятся и будут вместе строить против неё козни? Энни мотнула головой.

– Что за глупые мысли!
– сказала она сама себе. Девушка вышла из лифта и направилась в спальню.

– Я не могу терпеть, это очень больно, - говорила Алиса Волкова.

– Тихо, кто-то вышел из лифта, - сказал Дмитрий Волков. Энни слышала, как брат и сестра идут в её сторону, их шаги ускорились. Грин еле успела применить ментальную невидимость, как из-за угла показались Волковы.

– Никого, - удивлённо произнесла Алиса. Энни стояла прямо перед ними и даже дышать перестала. Ещё шаг, и Дмитрий бы в неё врезался.

– Алиса, - говорил Дмитрий тихим голосом, осматриваясь вокруг.
– Я же тебе сказал, ты должна потерпеть. Это со временем пройдет.

– Но братик, это ужасно больно, - Алиса дотронулась до перевязки.

Энни упёрлась в стенку, пропуская брата и сестру в лифт. Они прошли совсем рядом с девушкой и чуть её не задели.

– Постарайся не привлекать внимание, - говорил Волков сестре. Двери лифта закрылись.

Энни выдохнула. О чём же они говорили? Почему рука Алисы болит?

***

– А-алиса так и сказала, что у неё болит рука?
– спросила Мэри подругу. Энни сразу же рассказала ей о случившемся.

– Ну, прямо она этого не говорила, - сказала Энни, болтая ногами на кровати.
– Но она дотронулась до перевязки. А вообще больно делать ментальную татуировку?

– Н-не знаю, н-надо спросить папу. Хотя не надо. Он ещё подумает, что я хочу сделать т-татуировку.

– Интересно, у кого-нибудь в АИС есть ментальная татуировка?
– размышляла Энни, и тут она вспомнила Алана Ившакова. Вот у него она была. На его руке был знак планеты марс.

– У Дерика Винтера, - сказала Мэри, расправляя одеяло.
– На шее. Ты не замечала?

И правда, Энни совсем забыла про Дерика Винтера. Она его терпеть не могла. А ещё теперь принц Сомренты

стал старостой школы и его напыщенность в разы должна была увеличиться.

– Надо будет ребят спросить, может, они знают. Не хочу я с Дериком разговаривать.

Но и остальные не знали, больно ли делать ментальную татуировку. Энни решила, что спросит у дяди Рудольфа.

– Милая, ты хочешь сделать татуировку?
– слегка побледнел профессор Грин.

– Нет конечно!
– засмеялась Энни.
– Просто я вспомнила про ритуал, как детей отмечали знаками планет. Вот и стало интересно, было ли им больно. Я хочу знать.

Рудольф Грин секунду другую смотрел на племянницу прямо в её золотые глаза. Энни ни разу не моргнула, она уверенно смотрела на дядю в ответ.

– Не больно, - сказал дядя Рудольф.
– Я всё-таки надеюсь, что ты не собралась делать тату! Энни, тебе нет восемнадцати, ты ещё несовершеннолетняя.

– Дядя Руд, я не собираюсь делать тату, честно-честно!
– заверила его племянница.

Рудольф Грин встал с кресла и подошёл к фотографиям у окна. В его кабинете вновь витал запах мускуса.

– Они бы меня не простили, если бы узнали, что под моим носом их дочь сделала тату!
– говорил профессор, взяв фотографию родителей Энни.

– Дядя Руд, - сказала Энни, обняв его.
– Ты лучший дядя в мире!

– Точно-точно?
– спросил Рудольф Грин, поставив рамку с фотографией на место.

– Точно!
– с задором произнесла Энни.
– Ой, я опаздываю на ужин. Я побежала.

– Не забывай, что утром занятия по дистадриму.

– Поняла!
– с этими словами Энни побежала в столовую, закрыв за собой дверь кабинета.

Ближе к вечеру разговоры об учебных сражениях практически прекратились. Но каждый раз, когда Энни проходила мимо скопления студентов, она чувствовала, как её буравят взглядом. Все ведь вокруг думали, что она смогла применить сложную технику спектрадрима. В действительности же это было вовсе не так. Если бы не кинжал Менты, она бы не смогла перерезать веревку и их команда проиграла бы.

– А может, татуировка была сделана с помощью дримора?
– шептал Акио ребятам во время ужина.
– Поэтому и болит.

– Мы же не знаем, есть она у неё или нет, - таким же тихим голосом сказал Джей.

Не только Энни страдала чрезмерным вниманием к себе. Лиза Коробова также отличилась. Все кто только мог смотрели на неё, но при этом и обходили стороной. Ей же было всё равно, она спокойно реагировала на окружающих.

– Привет!
– веселым голоском поздоровалась Алиса с компанией.
– Можно к вам?

Не дожидаясь разрешения, Алиса села рядом с Энни и поставила поднос с едой на стол. Она выглядела не так, как в коридоре на втором этаже. Её зеленые глаза весело искрили.