Энни Грин: Золотое Перо
Шрифт:
- Я сейчас приду, - сказала Энни подругам.
Грин села на диван, погладила пурлуки. Малыш заурчал во сне и продолжил сопеть. Энни подождала некоторое время, пока все уснут, и только затем решила заговорить с Филиппом.
– Привет, Филипп, - прошептала она, встав перед статуей.
На этот раз дворецкий не стал притворяться спящим и сразу открыл глаза, которые тот час вспыхнули зеленым
– Здравствуй, Энни Грин, - сказал Филипп. – Я чувствую, что Ваши друзья спят. Вы можете говорить не шепотом.
– Я хотела, я хотела, - Энни опустила глаза, ей было немного стыдно. – Я хотела извиниться перед тобой, Филипп. Мне не следовало без твоего разрешения открывать твою тайну. Это было очень глупо. Я не хотела тебе зла. Прости.
Дворецкий легким прикосновением каменных пальцев, приподнял голову Энни.
– Ну что же Вы так, - говорила статуя, погладив Грин по щеке. – Вы же мой друг. Я знаю, что Вы не хотели мне зла. Я также очень рад, что являюсь Вашим защитником. Энни Грин, Вы очень добрая и отзывчивая.
– Все равно, я была не права, - с этими словами Энни обняла статую.
Глаза Филиппа засияли еще ярче. Его, наверное, веками никто не обнимал.
– Но все же лучше сохранить мою тайну, - сказал он, когда Энни отстранилась.
– Хорошо, Филипп. Но если захочешь открыться моим друзьям, то я буду очень рада. А теперь мне надо идти спать. Завтра новые испытания. А через неделю уже встреча в белой комнате.
– Но с кем? Вы еще не выяснили?
– спросила статуя.
– Не выяснили, - ответила Энни, перебирая в руке медальон.– Это либо Алиса Волкова, либо Лиза Коробова.
– А может кто еще?
- Не знаю, Филипп, - Энни пожала плечами.– Кто бы это ни был, она в опасности. Ракшасы слишком темные существа. Я видела их ауру, она слишком черная, слишком зловещая.
Филипп повернулся к окну, он будто что-то почувствовал.
– Что-то не так?
– спросила Энни.
- Там кто-то есть, - с этими словами статуя осторожно приблизилась к окну.
В этот раз Алиса решила выйти на вылазку позднее. Может, её что-то задержало, а может, просто назначила встречу в другое время.
–
Алиса двигалась гораздо быстрее. Бежать одновременно с Филиппом было тяжело. Хоть статуя довольно быстро передвигалась.
- Она уже за воротами, - сказала Энни, выглядывая за решетку. – Нам не пройти, если ты, конечно, летать не умеешь.
– Летать не умею, - согласился Филипп. – Но Вы не могли бы залезть мне на спину?
– Что?
– удивилась Грин.
– Залезайте мне на спину, Энни Грин.
Девушка недолго думая обхватила шею статуи и взобралась на его широкую, каменную спину.
- Держитесь крепче и не снимайте технику невидимости, нас могут заметить, - после этих слов Филипп начал взбираться на ворота. Получалось это у статуи довольно легко.
- А я думала, ты перепрыгнешь, - весело проговорила Энни.
– Я могу попробовать на обратном пути, если хотите...
– Лучше не надо.
Вот они на вершине ворот, осталось лишь слезть. Далеко ли убежала Алиса? И смогут ли они её найти?
– Вот и все, - сказал Филипп, приседая, чтоб Энни смогла слезть с его спины.
- Вот только куда убежала Алиса?
Энни все это время не отпускала Филиппа, ведь, как только она перестанет его касаться, техника распадется.
- Я кое-что слышу вон там, - указал Филипп в сторону вечных лесов.
– И я надеюсь, это не охранники.
– И я.
Энни и Филипп прибавили ходу, они так и бежали минут десять. Грин уже не могла поддерживать технику невидимости. Она практически потратила весь дрим.
- И зачем я сняла учебный браслет, - схватилась Энни за голову.
– Вот они, - прошептал Филипп, глаза его были гораздо тусклее, чем обычно. – Если я подойду ближе, они меня увидят.
Энни и Филипп прятались за массивным деревом. Но из-за светящихся глаз дворецкого их могли обнаружить.
– Там Алиса и кто-то ещё, высокий и с крыльями?
– удивилась Грин.